Исследование романа Каверина «Два капитана. Два капитана: главные герои романа Вениамина Каверина Рассказ два капитана краткое содержание

1-я серия. Старые письма
Маленький городок Энск незадолго перед революцией... Два друга Петька Сковородников и Санька Григорьев во время рыбалки вытащили из реки сумку убитого почтальона. С тех пор каждый вечер соседка тётя Даша читала двум семьям высушенные обрывки писем, и многие из них Саня Григорьев выучил наизусть. В одном из них штурман дальнего плавания Климов - участник полярной экспедиции на землю Франца-Иосифа - сообщал некой Марии Васильевне о том, что Иван Ильич жив и продолжает двигаться с зажатой льдами шхуной "Святая Мария" из Карского моря на Север, и провианта ему должно хватить на несколько месяцев. В ту пору Саня, потерявший дар речи от болезни в детстве, ещё не умел говорить. Санин отец ошибочно был обвинен в убийстве и арестован, Мать Саши Аксинья уехала в Петербург хлопотать за мужа, оставив Саню и его сестрёнку Сашу одних. Несколько дней у них прожил некто Иван Иванович, представившийся доктором. Он начал учить Саню говорить, а потом внезапно исчез. А Саня постепенно начал говорить. Санин отец умер в тюрьме. Произошла революция. За Аксиньей стал ухаживать офицер "батальона смерти", Тимошкин, называвший себя Гаером Кулием. Но Аксинья вскоре умерла. Петька предложил Сане бежать в Туркестан - туда, где всегда тепло. Ребята дали друг другу клятву, которая заканчивалась словами из тех старых писем: "Бороться и искать, найти и не сдаваться!" На попутных поездах они добрались до Москвы, надеясь остановиться у Петькиного дяди. Но дядя был на фронте...

2-я серия. Татариновы
На вокзале Саня и Петя знакомятся с вором Голубом, который заставляет их на рынке сбывать краденое. Во время облавы Саня попадает в руки правоохранительных органов и оказывается в приёмнике-распределителе, откуда получает направление в специальную школу-интернат, где можно развивать свои способности в искусстве. Соседями Сани по общежитию стали Жуков и Ромашов, по прозвищу "Ромашка". Случайно, вызвавшись помочь старой женщине донести тяжёлую сумку, Саня знакомится с Ниной Капитоновной - матерью Марии Васильевны, жены полярника капитана Татаринова, и попадает в их квартиру, где проживают также дочь капитана Катя и его двоюродный брат Николай Антонович - заведующий Саниным интернатом. Саня узнал, что Катин отец пропал без вести в полярной экспедиции. В интернате под руководством Николая Антоновича зреет заговор против воспитателя Ивана Павловича Кораблёва - инициатора постановки детьми настоящего спектакля. Случайно узнав о заговоре, Саня рассказывает об этом Кораблёву, и на собрании педагогов Кораблёв даёт отпор всем своим оппонентам. Взбешенный Николай Антонович выгоняет Саню из своего дома, запретив там появляться. Думая, что его предал Кораблёв, Саня покидает интернат и отправляется на базар, чтобы продать куртку и добыть денег на дорогу в Туркестан. Но внезапно он заболевает и попадает в больницу к тому самому доктору, который когда-то научил его говорить. В больнице Саню навещает и не думавший его выдавать Кораблёв, а также... Катя Татаринова.

3-я серия. Катин отец
Саня долго не был у Татариновых, Николай Антонович по-прежнему ненавидел его. Пришёл последний год обучения в школе. И тут Саня неожиданно встретил Катю, и она пригласила его в театр, а потом и домой. Катя рассказала Сане об отце и его экспедиции. На школьном карнавале Катю с Саней увидел "Ромашка", и на следующее свидание Катя не пришла. Саня узнал, что её отправили в Энск. Это было делом рук "Ромашки", который доложил Николаю Антоновичу об опасном увлечении Кати. Саня собрался выехать за Катей в Энск. Он застал "Ромашку", роящимся в его чемодане и хорошо "врезал" тому по физиономии. В Энске Саня разыскал Сковородникова-отца. Там же оказались и его сестра Саша и тётя Даша. А Петька, оказывается, жил в Москве. В доме тёти Даши Саня обнаружил те старые письма, которые они читали в детстве, и, наконец, понял, что письма эти принадлежали Катиному отцу. Он нашёл Катю и передал ей письма. А содержание тех писем, которых не оказалось, Саня помнил наизусть. В своих письмах, Татаринов просил Марию Васильевну не доверять "этому" человеку. Имелся ввиду Николай Антонович, которому капитан Татаринов поручил подготовку экспедиции, и который своим вредительством нанёс этой экспедиции непоправимый урон... Приехав, Саня узнал, что его хотят отчислить за самовольную отлучку и за драку. На педсовете Саня рассказал всё о Ромашове - шпионе Николая Антоновича. Татаринову стало плохо, и заседание прервали. После того, как Катя познакомила мать с письмами отца, Мария Васильевна приехала в школу, и Саня рассказал ей о содержании недостающих писем...

4-я серия. Дневник штурмана Климова
Вскоре ушла из жизни Мария Васильевна Татаринова, и в её гибели все обвинили Саню, а Николай Антонович назвал его клеветником, убившим Марию. Против Сани был настроен даже Кораблёв, а Катя больше не захотела его видеть. Сане ничего не оставалось делать, как либо умереть, либо доказать свою правоту. И он поклялся найти экспедицию Татаринова. Он уехал в Ленинград и поступил в лётную школу. Параллельно он изучал все материалы о северных экспедициях и слушал лекции профессора Ванина. После окончания лётной школы Саня попросился работать на Север.Там он нашёл доктора Ивана Ивановича, который рассказал ему о штурмане "Святой Марии" Климове, которого лечил, и который умер, оставив доктору свои дневники. Прочитав дневники Климова, Саня понял, что Татаринов открыл Северную Землю и именно туда должен был направиться, если бы по каким-то причинам покинул шхуну. Вылетев с доктором в одно из северных селений, Саня обнаружил там обломок багра со "Святой Марии", и старый эвенк рассказал, что на побережье десять лет назад нашёл лодку, нарты, вещи и мёртвого человека. Саня всё рассказал профессору Ванину, и тот выдвинул проект поисковой экспедиции, в состав которой порекомендовал Григорьева. Приехав в Москву, Саня пришёл к Татариновым и рассказал Кате всё, что смог узнать. Но у Татариновых, как выяснилось, стал бывать Ромашов. "Ромашка" был ассистентом Николая Антоновича и активно ухаживал за Катей. А Николай Антонович опубликовал статью, в которой все несчастья экспедиции Татаринова свалил на некоего Вышемирского. Кораблёв нашёл этого Вышемирского, и тот согласился встретиться с Саней...

5-я серия. Бороться и искать
Вышемирский подтвердил предположения Сани о том, что именно Николай Антонович обворовал экспедицию Татаринова. При этом он подставил Вышемирского, и тому пришлось выплатить огромные деньги. У Вышемирского даже были документальные доказательства этого: накладные, чеки и т.п. Но всё это уже успел забрать Ромашов, пообещавший Вышемирскому похлопотать о жилплощади. Ромашов пришёл к Сане в номер гостиницы и показал все документы, изобличающие Николая Антоновича. Он был готов передать эти бумаги Сане в обмен на то, чтобы Саня оставил в покое Катю... Саня вызвал сюда же Николая Антоновича и устроил ему очную ставку с Ромашовым. Но Николай Антонович сказал, что только сам капитан Татаринов может быть ему судьёй. Уходя, Ромашов сказал, что Сане теперь всей жизни не хватит, чтобы смыть с себя обвинения в клевете и в смерти Марии Васильевны. Катя стала женой Сани. Профессор Ванин добился организации экспедиции по поискам следов капитана Татаринова. Саня и Катя были включены в состав экспедиции. Но началась война, и Саня был отправлен в отряд особого назначения. Он был ранен, и в газете ошибочно сообщили о его гибели. Ромашов был последним, видевшим Саню и бросившим его умирать в лесу. Найдя в Ленинграде Катю, работающую медсестрой, он вручил ей ту самую газету и сообщил, что Саня пропал без вести...

6-я серия. Найти и не сдаваться
Спрятавшийся от войны на должности интенданта, Ромашов продолжает обхаживать Катю, делая вид, что занят поисками Сани. Катя находит у Ромашова Санины документы и обвиняет "Ромашку" в убийстве мужа... Саня, пройдя курс лечения, приезжает в Ленинград и узнаёт, что Катя жива, но куда-то эвакуирована. Саня едет в Москву. Он приходит к Ромашову и требует у того свой пистолет и документы, напомнив "Ромашке", как тот бросил его раненого умирать в лесу без оружия и документов. Бурное объяснение заканчивается тем, что Ромашов приготовился убить Саню из его же пистолета, но подоспевшие чекисты арестовали обоих. После этого Саня навестил Кораблёва, но не застал его дома и оставил записку о том, что уезжает служить на Север. На Севере жена доктора Ивана Ивановича советует Сане встретиться с одним районным партийным начальником, который узнал от эвенков кое-что об экспедиции Татаринова. Поговорив с этим человеком, Саня составил точный маршрут, по которому двигался Татаринов. Это была 73-я параллель. Именно на этой параллели самолёт Сани был сбит во время боевого вылета. Катапультировавшись, Григорьев с напарником стали продвигаться к Енисею той же дорогой, которой когда-то шёл капитан Татаринов. И на этом пути Саня обнаружил палатку команды "Святой Марии", в которой среди вещей оказались и все документы экспедиции, полностью разоблачающие вредительскую деятельность Николая Антоновича. Катя, узнав от Кораблёва, где её муж, прилетела на Север и нашла своего Саню. Григорьев, вернувшись в Москву, навестил Николая Антоновича, чтобы выложить ему в лицо обвинения от самого капитана Татаринова... Перед огромной аудиторией Гидрографического общества Саня Григорьев выступил с рассказом о несгибаемом борце, удивительном человеке, замечательном первооткрывателе Севера капитане Иване Львовиче Татаринове....

“Два капитана” – самый знаменитый роман русского советского писателя Вениамина Александровича Каверина. Произведение создавалось в период с 1938 по 1944 годы. За этот роман автор был награжден самой престижной Сталинской премией.

Несмотря на то что произведение создавалось в советскую эпоху, оно находится как бы вне времени, ведь повествует о вечном – любви, дружбе, целеустремленности, вере в мечту, преданности, предательстве, милосердии. Две сюжетные линии – приключенческая и любовная взаимно дополняют друг и друга и делают роман реалистичнее, ведь, согласитесь, не может жизнь человека состоять только из амурных переживаний или только из работы. В противном случае она неполноценна, чего никак нельзя сказать о труде Каверина.

Часть первая “Детство”

В небольшом речном городке Энске живет Саня Григорьев. Он не один на свете у него есть семья – отец, мать и сестра Саша (да, вот такое совпадение!) Их дом маленький, с низким потолком, стенами с газетами вместо обоев и холодной щелью под окном. Но этот маленький мир нравится Сане, ведь это его мир.

Однако все в нем круто поменялось, когда однажды мальчик тайком выбрался на пристань, чтобы половить раков.

Маленький Саня стал свидетем убийства почтальона. Впопыхах он потерял на месте преступления отцовский нож, который взял с собой, и папу посадили в тюрьму. Саня был единственным свидетелем преступления, но он не мог высказаться в суде в защиту отца – от рождения Саня был немым.

Мать тяжело переживает заключение мужа, обостряется ее хроническая болезнь и Саню с Сашей отправляют в деревню, где они зимуют в ветхом отцовском домике под присмотром такой же ветхой старухи Петровны. У Сани появляется новый знакомый – доктор Иван Иванович, который учит его говорить. Мальчик начинает произносить свои первые неуверенные слова – доктор поясняет, что его немота – психологическая. Страшное известие о том, что отец умер в тюрьме, становится тяжелым ударом для Сани, он впадает в горячку и начинает говорить… правда, поздно – теперь уже не для кого свидетельствовать в суде.

Мать вскоре выходит замуж. Отчим оказывается деспотичным и жестоким человеком. Он доводит слабую здоровьем маму до смерти. Саня ненавидит отчима и убегает из дома вместе со своим другом Петькой Сковородниковым. Ребята дают друг другу клятву “Бороться и искать, найти и не сдаваться”, которая станет их девизом на всю жизнь, и отправляются в теплый Туркестан. Многомесячные скитания едва не стоили двум беспризорникам жизни. Волей судьбы друзья расстаются, и Саня попадает в московскую школу-коммуну к Николаю Антоновичу Татаринову.

Часть вторая “Есть над чем подумать”

Жизнь Сани начала понемногу налаживаться – больше никаких голодовок и ночевок под открытым небом, в школе к тому же оказалось довольно интересно. У мальчика появились новые друзья – Валька Жуков и Михаил Ромашов по прозвищу Ромашка. А еще он познакомился с одной старушкой, которой помог донести сумки до дома. Ее звали Ниной Капитоновной, и это она ввела Саню в семью Татариновых.

Квартира Татариновых казалось парнишке из захудалого Энска “пещерой Али-Бабы”, столько там было “сокровищ” – книги, картины, хрусталь и разные другие неведомые штуковины. И жили в этой “сокровищнице” Нина Капитоновна – бабушка, Марья Васильевна – дочка ее, Катя – внучка, ровесница Сани, и… Николай Антонович. Последний приходился Кате двоюродным дядей по отцовской линии. Он был страстно влюблен в Марию Васильевну, но та не отвечала ему взаимностью. Она вообще была странной. Несмотря на свою красоту, вечно ходила в черном, училась в институте, мало говорила, а иногда подолгу сидела в кресле с ногами и курила. Тогда Катя говорила, что “у мамы грусть”. О ее муже и отце Кати Иване Львовиче говорили, что он то ли пропал без вести, то ли погиб. А Николай Антонович часто вспоминал, как помогал двоюродному брату, как вывел его в люди, помог поступить в мореходку, чем обеспечил ему блестящую карьеру капитана дальнего плавания.

Кроме Сани, которого Николай Антонович явно недолюбливал, был в квартире Татариновых еще один частый гость – учитель географии Иван Павлович Кораблев. Когда он переступал через порог, Мария Васильевна словно выходила из своего сна, надевала платье с воротничком, улыбалась. Николай Антонович ненавидел Кораблева и за слишком явные знаки внимания отстранил его от уроков.

Часть третья “Старые письма”

В следующий раз мы встречаемся с повзрослевшим семнадцатилетним Саней. Он участвует в школьной сценке по “Евгению Онегину, на которую пришла и Катя Татаринова. Она уже не такая задира, как в детстве, и еще она стала очень красивой. Мало-помалу между молодыми людьми вспыхивает чувство. Их первое объяснение произошло на школьном балу. Его подслушал Ромашка, тайно влюбленный в Катю, и доложил все Николаю Антоновичу. Саню больше не пускали в дом Татариновых. В порыве гнева он избил мерзкого Ромашку, которого раньше считал другом.

Однако влюбленных не смогла разлучить эта незначительная подлость. Они вместе проводят время в Энске, родном городе Сани и Кати. Там Григорьев находит старые письма почтальона, которые однажды выбросило на берег. Тетя Даша читала их каждый день вслух, и некоторые так часто, что Саня запомнил их наизусть. Тогда он мало что понимал в обращении какого-то штурмана Климова к какой-то Марье Васильевне, но перечитав эти письма спустя много лет, он словно прозрел – они адресованы Катиной маме! В них говорится о том, что экспедиция Ивана Львовича была загублена еще на суше, что инвентарь и провизия были негодными и всю команду послали на верную смерть. А занимался организацией… Николай Антонович. Правда, имя виновника вымыло водой, как и большую часть текста, но Саня помнил письмо наизусть.

Он тут же рассказал обо всем Кате и они отправились в Москву к Марье Васильевне, чтобы открыть ей правду о Николае Антоновиче. Она поверила… и покончила жизнь самоубийством. Николай Антонович сумел переубедить всех в том, что в письмах речь шла не о нем и что Саня виноват в смерти Марьи Васильевны, которая на тот момент уже стала его женой. От Григорьева отвернулись все, даже Катя.

Чтобы заглушить боль от потери любимой и несправедливой клеветы, Саня усиленно готовится к поступлению в летную школу. Теперь у него есть большая цель – отыскать экспедицию капитана Татаринова.

Часть четвертая “Север”

Успешно отучившись в летной школе, Саня добивается назначения на Север. Там он находит и расшифровывает дневники штурмана Ивана Климова, а также багор с судна “Святая Мария”. Благодаря этим бесценным находкам, теперь он знает, как отыскать забытую экспедицию и по возвращении в Москву собирается выступить с небольшим докладом.

А тем временем на “большой земле” сестра Саша выходит замуж за Петьку. Они живут в Санкт-Петербурге и учатся на художников. Ромашка стал самым близким человеком в семействе Татариновых и собирается жениться на Кате. Саня сходит с ума, какой будет их встреча с Катей, а вдруг им вообще больше не суждено увидеться, а вдруг она его разлюбила. Ведь поиски утраченной экспедиции в первую очередь стимулирует его любовь к ней. Свой мучительный мысленный диалог на пути в Москву Саня завершает словами: “Я бы не забыл тебя, даже если бы ты меня разлюбила”.

Часть пятая “Для сердца”

Первая встреча Сани и Кати прошла натянуто, однако было видно, что их взаимное чувство еще живо, что Ромашку в мужья ей просто навязывают, что все еще можно спасти. Большую роль в их воссоединении сыграл Кораблев, на педагогическом юбилее которого побывал и Саня, и Ромашов. Также Саня узнал, что Николай Антонович также готовит доклад об экспедиции брата капитана Татаринова и собирается представить свою правду о событиях прошлого. С таким авторитетным противником Григорьеву будет трудно справиться, но он не робкого десятка, тем более на его стороне правда.

В конце концов Катя и Саня воссоединяются, девушка твердо решает уехать из дома и начать работать геологом. В последний день перед Саниным отъездом в Заполярье в его гостиничный номер заявляется Ромашов. Он предлагает Григорьеву документы, подтверждающие вину Николая Антоновича в обмен на то, что Саня порвет с Катей, ведь он, Ромашка, так искренне ее любит! Саня делает вид, что ему нужно подумать, а сам немедленно вызывает по телефону Николая Антоновича. Увидев своего учителя и наставника, Ромашка бледнеет и принимается неуверенно отрицать только что сказанное. Однако Николаю Антоновичу все равно. Только сейчас Саня заметил, как постарел этот человек, ему трудно говорить, он едва держится на ногах – смерть Марьи Васильевны вконец лишила его сил. “Зачем вы пригласили меня сюда? – спросил Николай Антонович. – Я болен… Вы хотели уверить меня, что он негодяй. Это для меня не новость. Вы хотели снова уничтожить меня, но вы не в силах сделать больше, чем уже сделали для меня, – и непоправимо”.

Сане не удается рассорить Ромашку и Николая Антоновича, ведь у последнего уже нет сил сопротивляться, кроме подлеца Ромашова, у него больше никого нет.

Санину статью с небольшими поправками печатают в “Правде”, они с Катей читают ее в вагоне поезда, уезжая в новую жизнь.

Том второй: части шестая-десятая (некоторые рассказаны от лица Кати Татариновой)

Саня и Катя счастливо проводят время в Петербурге вместе с Сашей и Петей, которые только что стали молодыми родителями, у них родился сын. Первым страшным предзнаменованием грядущих несчастий становится внезапная смерть Саши от болезни.

Сане приходится отложить мечты о полярной экспедиции, ведь начинается война. Впереди фронт и долгая разлука с любимой, на тот момент уже его женой. Во время войны Катя находится в блокадном Петербурге, она голодает. Ее буквально спасает внезапно появившийся Ромашов. Он рассказывает об ужасах войны, о том, что встретил Саню, о том, как вытащил его на руках с поля боя и о том, как тот пропал без вести. Это практически правда за исключением того, что Ромашов не спасал Саню, а наоборот бросил раненого Григорьева на произвол судьбы, отобрав оружие и документы.

Ромашка убежден, что его соперник погиб и рано или поздно ему удастся завладеть Катей, как это когда-то сделал его наставник Николай Антонович в отношении Катиной мамы. Однако Катя продолжает верить, что ее муж жив. К счастью, это правда – Сане чудом удалось спастись. Отлежавшись в госпитале, он отправляется на поиски любимой, но они вечно разминаются.

Саню вызывают на Север, где продолжается служба. После одного из воздушных боев Санин самолет делает вынужденную посадку в том месте, где предположительно закончился путь экспедиции Татаринова. Преодолев километры снежной пустыни, Григорьев находит палатку с телом капитана, его письмами и дневниками – главными доказательствами правоты Григорьева и вины Николая Антоновича. Окрыленный, он едет в Полярный к своему старому приятелю доктору Ивану Ивановичу и, о чудо (!) там его дожидается Катя, больше влюбленные не расстанутся.

«Два капитана» — пожалуй, самый известный советский приключенческий роман для юношества. Он многократно переиздавался, входил в знаменитую «Библиотеку приключений», был дважды экранизирован — в 1955 и в 1976 го--ду В 1992 году Сергей Дебижев снял абсурди---ст-скую музыкальную пародию «Два капи--тана — 2», в сюжете не имевшую ничего об-щего с ро-маном Каверина, но эксплуатиро-вавшую его название как общеизвестное. . Уже в XXI веке роман стал литературной основой мюзикла «Норд-Ост» и пред-метом специальной музейной экспозиции в Пскове, родном городе авто-ра.- Героям «Двух капитанов» ставят памятники и называют их именами пло-щади и улицы. В чем же секрет литературной удачи Каверина?

Приключенческий роман и документальное расследование

Обложка книги «Два капитана». Москва, 1940 год «Детиздат ЦК ВЛКСМ»

На первый взгляд, роман выглядит просто соцреалистическим опусом, хотя и с тщательно проработанным сюжетом и использованием неко-то-рых не слиш-ком привычных для соцреалистической литературы модернист-ских приемов, например таких, как смена повествователя (две из десяти частей романа напи-саны от лица Кати). Это не так.--

К моменту начала работы над «Двумя капитанами» Каверин был уже довольно опытным литератором, и в романе ему удалось соединить несколько жанров: приключенческий роман-путешествие, роман воспитания, советский истори-ческий роман о недавнем прошлом (так называемый роман с ключом) и, нако-нец, военную мелодраму. Каждый из этих жанров имеет свою логику и свои механизмы удержания читательского внимания. Каверин — внимательный читатель работ формалистов Формалисты — ученые, представлявшие так называемую формальную школу в литерату-роведении, возникшую вокруг Общества изу-чения поэтического языка (ОПОЯЗа) в 1916 го--ду и просуществовавшую до конца 1920-х. Формальная школа объединяла тео-ретиков и историков литературы, стиховедов, лин-гвистов. Самыми известными ее предста-ви--телями были Юрий Тынянов, Борис Эй-хен---баум и Виктор Шкловский. — много размышлял о том, возможно ли жан-ро-вое новаторство в истории литературы. Роман «Два капитана» можно счи-тать результатом этих размышлений.

Киностудия «Мосфильм»

Сюжетную канву путешествия-расследования по следам писем капитана Тата-ринова, о судьбе экспедиции которого много лет никто ничего не знает, Каве-рин заимствовал из известного романа Жюля Верна «Дети капитана Гранта». Как и у французского писателя, текст писем капитана сохранился не полно-стью и место последней стоянки его экспедиции становится загадкой, которую на протяжении долгого времени отгадывают герои. Каверин, однако, усиливает эту документальную линию. Теперь речь идет не об одном письме, по следам которого ведутся поиски, а о целой серии документов, которые постепенно попадают в руки к Сане Григорьеву В раннем детстве он по многу раз читает выброшенные на берег в 1913 году письма капитана и штурмана «Святой Марии» и бук-вально выучивает их наизусть, еще не зная, что письма, найденные на берегу в сумке уто-нувшего почтальона, рассказы-вают об одной и той же экспедиции. Потом Саня знакомится с семьей капитана Татари-нова, получает до-ступ к его книгам и разби-рает заметки на по-лях о перспективах поляр-ных исследо-ваний в России и мире. Во время учебы в Ленин-граде Григорьев тща-тельно штуди-рует прес-су 1912 года, чтобы узнать, что писали в это время об экспедиции «Свя-той Марии». Сле-дующий этап — находка и кро-потливая расшифровка дневника того самого штурма-на, которому принадлежало одно из энских писем. Наконец, в самых по-след-них главах главный герой становится облада-телем предсмертных писем капитана и вах-тен-ного журнала судна. .

«Дети капитана Гранта» — роман о поисках экипажа морского судна, история спасательной экспедиции. В «Двух капитанах» Саня и дочь Татаринова, Катя, ищут свидетельства гибели Татаринова, чтобы восстановить добрую память об этом человеке, когда-то не оцененном современниками, а потом и вовсе забытом. Взявшись за реконструкцию истории экспедиции Татаринова, Григо-рьев принимает на себя обязательство публично разоблачить Николая Антоно-вича, кузена капитана, а впоследствии — Катиного отчима. Сане удается дока-зать его пагубную роль в снаряжении экспедиции. Так Григорьев становится как бы живым заместителем погибшего Татаринова (не без аллюзий к исто-рии принца Гамлета). Из расследования Александра Григорьева следует еще один неожи-данный вывод: письма и дневники нужно писать и хранить, поско-льку это способ не только собрать и сберечь информацию, но еще и рассказать потом-кам о том, что от тебя пока не готовы выслушать современники. Харак-тер-но, что сам Григорьев на последних этапах поисков начинает вести днев-ник — или, точнее, создавать и хранить серию неотправленных писем к Кате Тата-риновой.

Здесь и заключено глубокое «подрывное» значение «Двух капитанов». Роман утверждал важность старых личных документов в эпоху, когда личные архивы либо изымались при обысках, либо их уничтожали сами владельцы, опасаясь, что их дневники и письма попадут в руки НКВД.

Американская славистка Катерина Кларк назвала свою книгу о соцреалистиче-ском романе «История как ритуал». Во времена, когда история представала на страницах бесчисленных романов ритуалом и мифом, Каверин изобразил в своей книге романтического героя, восстанавливающего исто-рию как вечно ускользающую тайну, которую нужно расшифровать, наделить личным смы-слом. Вероятно, эта двойная перспектива стала еще одной причи-ной, по кото-рой роман Каверина сохранял свою популярность на протяжении всего ХХ века.

Роман воспитания

Кадр из многосерийного фильма «Два капитана», режиссер Евгений Карелов. 1976 год Киностудия «Мосфильм»

Вторая жанровая модель, использованная в «Двух капитанах», — роман воспи-тания, жанр, возникший во второй половине XVIII века и бурно развивавшийся в XIX и XX столетии. В фокусе романа воспитания всегда история взросления героя, формирование его характера и мировоззрения. «Два капитана» примы-кают к той разновидности жанра, которая рассказывает о биографии героя-сиро-ты: образцами явно стали «История Тома Джонса, найденыша» Генри Филдин-га и, конечно, романы Чарльза Диккенса, прежде всего «Приключе-ния Оли-ве-ра Твиста» и «Жизнь Дэвида Копперфильда».

По-видимому, последний роман имел решающее значение для «Двух капита-нов»: впервые увидев однокашника Сани — Михаила Ромашова, Катя Татари-нова, как будто предчувствуя его зловещую роль в своей и Саниной судьбе, говорит о том, что он страшен и похож на Урию Хипа — главного злодея из «Жиз-ни Дэвида Копперфильда». К роману Диккенса ведут и другие сюжет-ные парал-лели: деспотичный отчим; самостоятельное долгое путешествие в другой город, навстречу лучшей жизни; изобличение «бумажных» махина-ций злодея.

Кадр из многосерийного фильма «Два капитана», режиссер Евгений Карелов. 1976 год Киностудия «Мосфильм»

Впрочем, в истории взросления Григорьева появляются мотивы, не свойствен-ные литературе XVIII и XIX века. Личностное становление Сани — это процесс постепенного накапливания и концентрации воли. Всё начинается с преодоле-ния немоты Из-за перенесенной в раннем детстве болез-ни Саня потерял способность гово-рить. Немота фактически становится причи-ной гибели Саниного отца: мальчик не может рассказать, кто на самом деле убил сторожа и почему нож отца оказался на месте пре-ступления. Саня обретает речь благодаря чудесному доктору — беглому каторжнику Ивану Ивановичу: буквально за несколько сеансов он показывает своему пациенту пер-вые и самые главные упражнения для трени-ровки произнесения гласных и коротких слов. Потом Иван Иванович исчезает, и даль-нейший путь к обретению речи Саня проде-лывает сам. , а после этого первого впечатляющего волевого акта Григорьев предпринимает и другие. Еще учась в школе, он решает стать летчиком и начи-нает систематически закаляться и заниматься спортом, а также читать книги, имеющие прямое или косвенное отношение к авиации и самолетостроению. Одновременно он тренирует способности к самообладанию, так как слишком импульсивен и впечатлителен, а это очень мешает в публичных выступлениях и при общении с чиновниками и начальниками.

Авиационная биография Григорьева демонстрирует еще большую решимость и концентрацию воли. Сперва обучение в летном училище — в начале 1930-х, при нехватке оборудования, инструкторов, летных часов и просто денег на жизнь и еду. Потом долгое и терпеливое ожидание назначения на Север. Затем работа в гражданской авиации за полярным кругом. Наконец, в заключи-тельных частях романа молодой капитан борется и с внешними врагами (фа-ши---стами), и с предателем Ромашовым, и с болезнью и смертью, и с тоской разлуки. В конце концов он выходит из всех испытаний победителем: возвра-ща-ется к профессии, находит место последней стоянки капитана Татаринова, а потом и затерявшуюся в эвакуационных пертурбациях Катю. Ромашов разоб-лачен и арестован, а лучшие друзья — доктор Иван Иванович, учитель Кораб-лев, друг Петька — снова рядом.

Кадр из многосерийного фильма «Два капитана», режиссер Евгений Карелов. 1976 год Киностудия «Мосфильм»

За всей этой эпопеей становления человеческой воли прочитывается серьезное влияние философии Фридриха Ницше, усвоенной Кавериным из оригинала и из косвенных источников — сочинений авторов, ранее испытавших воздей-ствие Ницше, например Джека Лондона и Максима Горького. В этом же воле-вом ницшеанском ключе переосмысляется и главный девиз романа, позаим-ствованный из стихотворения английского поэта Альфреда Теннисона «Улисс». Если у Теннисона строки «бороться и искать, найти и не сдаваться» В оригинале — «to strive, to seek, to find, and not to yield». описы-вают вечного странника, романтического путешественника, то у Каверина они пре-вращаются в кредо несгибаемого и постоянно воспитывающего себя воина.

Кадр из многосерийного фильма «Два капитана», режиссер Евгений Карелов. 1976 год Киностудия «Мосфильм»

Действие «Двух капитанов» начинается накануне революции 1917 года, а за-канчивается в те же дни и месяцы, когда пишутся последние главы романа (1944 год). Таким образом, перед нами не только история жизни Сани Григорь-ева, но и история страны, проходящей те же стадии становления, что и герой. Каверин пытается показать, как после забитости и «немоты», хаоса начала 1920-х и героических трудовых порывов начала 1930-х к концу войны она начи--нает уверенно двигаться к светлому будущему, строить которое пред-стоит Григорь-еву, Кате, их близким друзьям и другим безымянным героям с та-ким же запа-сом воли и терпения.

В эксперименте Каверина не было ничего удивительного и особенно новатор-ского: революция и Гражданская война довольно рано стали предметом исто-ризирующих описаний в сложных синтетических жанрах, соединявших в себе, с одной стороны, черты исторической хроники, а с другой — семейной саги или даже квазифольклорного эпоса. Процесс включения событий конца 1910-х — на-чала 1920-х годов в исторические художественные повествования начался уже во второй половине 1920-х Например, «Россия, кровью умытая» Артема Веселого (1927-1928), «Хождение по мукам» Алексея Толстого (1921-1941) или «Тихий Дон» Шолохова (1926-1932). . Из жанра исторической семейной саги конца 1920-х Каверин заимствует, например, мотив разделения семьи по идеологи-чес-ким (или этическим) причинам.

Но самый интересный исторический пласт в «Двух капитанах», пожалуй, свя-зан не с описанием революционного Энска (под этим названием Каверин изо-бразил свой родной Псков) или Москвы периода Гражданской войны. Интерес-нее здесь более поздние фрагменты, описывающие Москву и Ленинград конца 1920-х и 1930-х годов. И в этих фрагментах проявляются черты еще одного прозаического жанра — так называемого романа с ключом.

Роман с ключом

Кадр из многосерийного фильма «Два капитана», режиссер Евгений Карелов. 1976 год Киностудия «Мосфильм»

Этот старинный жанр, возникший еще во Франции XVI века для осмеяния при-дворных кланов и группировок, вдруг оказался востребованным в советской литературе 1920-30-х годов. Главный принцип roman à clef состоит в том, что реальные лица и события кодируются в нем и выводятся под другими (но часто узнаваемыми) именами, что позволяет сделать прозу одновременно и хрони-каль-ной, и памфлетной, но при этом привлечь внимание читателя к тому, какие трансформации переживает «реальная жизнь» в писа-тель-ском воображе-нии. Как правило, разгадать прототипы романа с ключом могут совсем немно-гие — те, кто очно или заочно знаком с этими реальными лицами.

«Козлиная песнь» Константина Вагинова (1928), «Сумасшедший корабль» Ольги Форш (1930), «Театральный роман» Михаила Булгакова (1936), наконец, ранний роман самого Каверина «Скандалист, или Вечера на Васильев-ском острове» (1928) — все эти произведения представляли современные события и реальных лиц действующими в вымышленных литературных мирах. Неслу-чайно большинство этих романов посвящены людям искусства и их кол-леги-альному и дружескому общению. В «Двух капитанах» основные принципы романа с ключом не выдерживаются последовательно — однако, изображая жизнь литераторов, художников или актеров, Каверин смело пользуется прие-мами из арсенала знакомого ему жанра.

Помните сцену свадьбы Пети и Саши (сестры Григорьева) в Ленинграде, где упоминается художник Филиппов, который «расчертил [корову] на маленькие квадратики и каждый квадратик пишет отдельно»? В Филиппове мы без труда узнаем и его «аналитический метод». Саша берет заказы в ле-нин-градском отделении «Детгиза» — это значит, что она сотрудничает с леген-дар-ной маршаковской редакцией, трагически разгромленной в 1937 году Каверин явно рисковал: он начал писать свой роман в 1938-м, уже после того, как редакция была распущена, а некоторые ее сотрудники арестованы. . Интересны и подтексты театральных сцен — с посещением разных (реальных и полувымышленных) спектаклей.

О романе с ключом применительно к «Двум капитанам» можно говорить весь-ма условно: это не полномасштабное использование жанровой модели, но пе-ре--не-сение лишь некоторых приемов; большинство героев «Двух капитанов» не являются зашифрованными историческими лицами. Тем не менее ответить на вопрос о том, зачем в «Двух капитанах» понадобились такие герои и фраг-мен-ты, очень важно. Жанр романа с ключом предполагает разделе-ние чита-тель-ской аудитории на тех, кто способен, и тех, кто не способен подо-брать нужный ключ, то есть на посвященных и воспринимающих повество-ва-ние как таковое, без восстановления реальной подоплеки. В «артистических» эпизодах «Двух капитанов» мы можем наблюдать нечто подобное.

Производственный роман

Кадр из многосерийного фильма «Два капитана», режиссер Евгений Карелов. 1976 год Киностудия «Мосфильм»

В «Двух капитанах» есть герой, фамилия которого зашифрована только ини-циа-лом, но разгадать ее с легкостью мог любой советский читатель, и никакого ключа для этого не требовалось. Летчик Ч., за успехами которого с замиранием сердца наблюдает Григорьев, а потом с некоторой робостью обращается к нему за помощью, — это, конечно, Валерий Чкалов. Без труда расшифровывались и другие «авиационные» инициалы: Л. — Сигизмунд Леваневский, А. — Алек-сандр Анисимов, С. — Маврикий Слепнёв. Начатый в 1938 году, роман должен был подвести предварительный итог бурной советской арктической эпопее 1930-х, где в равной степени проявляли себя полярники (наземные и морские) и летчики.

Кратко восстановим хронологию:

1932 год — ледокол «Александр Сибиряков», первое плавание по Север-ному морскому пути из Белого моря в Берингово за одну навигацию.

1933-1934 годы — знаменитая челюскинская эпопея, попытка плавания из Мурманска во Владивосток за одну навигацию, с гибелью корабля, высадкой на льдине, а затем спасением всего экипажа и пассажиров с помощью лучших пилотов страны: спустя еще много лет имена этих пилотов мог перечислить наизусть любой советский школьник.

1937 год — первая дрейфующая полярная станция Ивана Папанина и первый беспосадочный перелет Валерия Чкалова на североамериканс-кий континент.

Полярники и летчики были в 1930-е главными героями современности, и то, что Саня Григорьев не просто выбрал авиационную профессию, но захотел связать свою судьбу с Арктикой, сразу же сообщало его образу романтический ореол и большую привлекательность.

Между тем если отдельно рассмотреть профессиональную биографию Григорь-ева и его неуклонные попытки добиться посылки экспедиции по поиску экипа-жа капитана Татаринова, то станет понятно, что «Два капитана» заключают в себе черты еще одного типа романа — производственного, получившего ши-ро--кое распространение в литературе социалистического реализма в конце 1920-х годов, с началом индустриализации. В одной из разновидностей такого романа в центре оказывался молодой герой-энтузиаст, любящий свою работу и страну больше самого себя, готовый на самопожертвование и одержимый идеей «прорыва». В его стремлении совершить «прорыв» (внедрить какое-то техническое новшество или просто неустанно работать) ему обязательно будет чинить препятствия герой-вредитель В роли такого вредителя может выступать руководитель-бюрократ (конечно, по натуре консерватор) или несколько таких руково-дителей. . Наступает момент, когда главный герой терпит поражение и его дело, как кажется, почти проиграно, но все-таки силы разума и добра побеждают, государство в лице самых разумных своих представителей вмешивается в конфликт, поощряет новатора и наказывает консерватора.

«Два капитана» близки этой модели производственного романа, наиболее памятной советским читателям по знаменитой книге Дудинцева «Не хлебом единым» (1956). Антагонист и завистник Григорьева Ромашов рассылает по всем инстанциям письма и распространяет ложные слухи — результатом его деятельности становится внезапная отмена поисковой операции в 1935 году и изгнание Григорьева с любимого им Севера.

Кадр из многосерийного фильма «Два капитана», режиссер Евгений Карелов. 1976 год Киностудия «Мосфильм»

Пожалуй, самая интересная сегодня линия в романе — это превращение гра-ждан-ского летчика Григорьева в летчика военного, а мирных исследователь-ских интересов к Арктике — в интересы военные и стратегические. Впервые такое развитие событий предсказывает посетивший Саню в ленинградской гостинице в 1935 году безымянный моряк. Потом, после долгой «ссылки» в поволжскую мелиоративную авиацию, Григорьев решает собственными силами изменить свою судьбу и уходит добровольцем на испанскую войну. Оттуда он возвращается уже военным летчиком, и дальше вся его биография, как и история освоения Севера, показана как военная, тесно связанная с безо-пасностью и стратегическими интересами страны. Неслучайно и Ромашов оказывается не просто вредителем и предателем, но и военным преступником: события Отечественной войны становятся последним и предельным испыта-нием и для героев, и для антигероев.

Военная мелодрама

Кадр из многосерийного фильма «Два капитана», режиссер Евгений Карелов. 1976 год Киностудия «Мосфильм»

Последний жанр, который воплотился в «Двух капитанах», — это жанр военной мелодрамы, которая в годы войны могла реализовываться как на театральной сцене, так и в кино. Пожалуй, самый близкий аналог романа — пьеса Констан-тина Симонова «Жди меня» и снятый на ее основе одноименный кино-фильм (1943 год). Действие последних частей романа разворачивается как будто бы вослед сюжетной канве этой мелодрамы.

В самые первые дни войны самолет бывалого летчика сбивают, он оказывается на оккупированной территории, а потом при невыясненных обстоятельствах надолго пропадает. Его жена не хочет верить в то, что он погиб. Она меняет старую гражданскую профессию, связанную с интеллектуальной деятельно-стью, на простую тыловую и отказывается эвакуироваться. Бомбежки, рытье окопов на подступах к городу — все эти испытания она переживает с достоин-ством, не переставая надеяться, что ее муж жив, и в конце концов дожидает-ся его. Это описание вполне применимо и к фильму «Жди меня», и к роману «Два капитана» Конечно, есть и различия: Катя Татаринова в июне 1941-го живет не в Москве, как си-моновская Лиза, а в Ленинграде; ей прихо-дится пройти через все испытания блокады, и уже после ее эвакуации на Большую землю Григорьев не может выйти на ее след. .

Последние части романа Каверина, написанные попеременно то от лица Кати, то от лица Сани, успешно используют все приемы военной мелодрамы. И по-скольку этот жанр продолжал эксплуатироваться и в послевоенной литературе, театре и кино, «Два капитана» еще долгое время точно попадали в горизонт читательских и зрительских ожиданий Горизонт ожидания (нем. Erwartungs-horizont) — термин немецкого историка и тео-ре-тика литературы Ханса-Роберта Яусса, комплекс эстетических, социально-политиче-ских, психологических и прочих представле-ний, определяющих отношение автора к об-ще-ству, а также отношение читателя к про-из-ведению. . Юношеская любовь, зародившаяся в испытаниях и конфликтах 1920-30-х, прошла последнюю и самую серьезную проверку войной.

Меню статьи:

Два капитана: главные герои романа Вениамина Каверина

Вениамину Каверину принадлежит, возможно, один из ключевых романов приключенческого жанра, которым зачитывались дети советской эпохи. Роман был написан в 1940-е годы, но популярность и актуальность романа не проходит и сегодня. Речь идет о культовой вещи – о романе «Два капитана», главные герои которого – сложные и живые образы.

«Бороться и искать, найти и не сдаваться”

Эти слова, словно вырезанные из поэмы Альфреда Теннисона «Уллис» (Одиссей), – девиз романа Каверина. Начинается произведение удивительно: не своей памятью, но памятью чужой. В городе Энске, находящемся на периферии России, нашли тело умершего почтальона. При нем была сумка, а в сумке – письма. Главный герой живет на первых страницах романа этими письмами, а особенно юноше запоминаются строки, связанные с полярными экспедициями, с путешествиями на север… И сам роман «Два капитана», главные герои которого борются, ищут, находят и не сдаются, пропитан духом приключений. Поэтому произведение, как и морские романы Фенимора Купера и Рафаэля Сабатини, занимает на полке юных читателей одно из основных мест.

Раз уж вы у нас, предлагаем ознакомиться с Вениамина Каверина.

Любопытно, что строки, которые писатель сделал девизом романа, одновременно взяты эпитафией. Слова выгравированы на кресте, поставленном в память о полярной экспедиции Роберта Фолкона Скотта, которая так и не вернулась домой.

Таким образом, произведение Вениамина Каверина посвящается теме поисков. Если у французского писателя Марселя Пруста герои ищут потерянное время, то здесь – герои заняты поисками потерянной полярной экспедиции… и любви.

Герои романа «Два капитана»

Классификация персонажей произведения – традиционная: здесь выделяются фигуры первого плана и фигуры второго плана, герои главные и, соответственно, герои второстепенные. Сначала поговорим о том, кто играет главную роль на этой литературной сцене.

Главные герои

Александр Григорьев

Имя Александра в романе чаще всего предстает в ласковой форме – Саня. Безусловно, Саня – персонаж положительный. Юноше, как и другим героям первого плана, выпадает нелегкая судьба и множество испытаний. Первое испытание юноши носит физиологический характер – это немота. Однажды отца Сани обвиняют в убийстве и берут под арест. Малыш Саня – единственный, кому известно имя настоящего преступника, однако мальчик не может сообщить имя, так как не умеет говорить. В дальнейшем, Саня излечится от странного звукового недуга, однако отец к тому времени уже умрет в заключении.

Мать Сани снова выйдет замуж, а отчим, как и полагается сюжету в произведениях такого рода, окажется человеком нехорошим – жестким, черствым, подлым и эгоистичным. Позже Саня переживает и смерть матери. У него остается тетя Даша – та самая, которая читала мальчику письма из сумки умершего почтальона. Но тетя принимает решение, что Сане вместе с сестрой следует жить в приюте. Тогда Саня и близкий друг мальчика (Петр) бегут – сначала в Москву, а потом – в Туркестан. Начинаются приключения в столице… Москва одаривает друзей отнюдь не подарками, но очередными жестокостями «взрослой» жизни.

Убегая в Москву, Саня планирует остановиться на первое время у дяди своего друга, однако родственник Пети, как оказалось, призван на фронт. Юных ребят ожидает неблагодарный труд и игра в прятки с проверками в столице. Во время одной из таких проверок Сане не удается скрыться, и мальчика отправляют в школу для беспризорников…

Роман охватывает много лет, и эти годы во всех описанных в романе ситуациях Саня предстает человеком благородным, целеустремленным, сильным – духом и телом. Когда, в гостях у подруги, по вине Сани случайно ломается лактометр – прибор для того, чтобы проверять состав молока, – Катя, подруга юноши, хочет защитить товарища, но Саня не дает девушке взять вину на себя. В этом случае герой проявляет благородство. Александру близка борьба за справедливость, юноша также мужественный и гордый. Однако гордыня персонажу не свойственна. Саня искренне верит в свои идеалы и следует принципам. Он верный и способный отчаянно любить. Между тем, юноше не чужда и рациональность: во многих ситуациях Саня проявляет настоящее аналитическое мышление.

После размолвки с Катей – уже во время юношеских лет – Саня учится в летней школе и готовится исполнить детскую мечту – узнать, что же случилось с полярной экспедицией, о которой он читал в детстве, в странных, наполовину испорченных морской водой письмах.

Екатерина Татаринова

Катя – подруга Сани, о которой мы уже говорили выше. Дом ее родителей становится для Сани целым «дивным новым миром», похожим на пещеру Али-Бабы. Квартира кажется герою странным миром, полным загадок и опасностей.

Катя – дочка капитана Татаринова. Однако историю этого капитана Саня услышит от подруги не сейчас, а спустя 4 года. Тогда герои снова встретятся, узнают друг друга. Саня расскажет Кате, что собирается стать летчиком, а Катя поведает ему историю своей семьи.

В 1912 году, в июне капитан Татаринов уехал в экспедицию (из Петербурга капитан ехал во Владивосток) на корабле «Святая Мария», но перед этим он приехал ненадолго в уже знакомый нам Энск, чтобы проститься с родными. После этого капитан и экспедиция пропали. Жена капитана неоднократно обращалась к императору с просьбой о помощи в поиске мужа, однако считалось, что капитан мог погибнуть: если это так, и Татаринов погиб, то только по причине собственной неосторожности и небрежности в отношении государственного имущества.

Как-то раз Саня снова получил возможность перечитать те письма, которые в детстве слышал от тетки. Вдруг юноша осознал: эти письма – о капитане Татаринове и экспедиции.

Николай Антонович Татаринов

В его квартире (а он был заведующим школой, куда отдали Саню в Москве) и жила семья Татариновых, в том числе и Катя – подруга Сани. Николай приходился Кате двоюродным дядей. Мужчина не испытывал привязанности и симпатии к отцу девочки, то есть к двоюродному брату, так как, во-первых, был влюблен в жену брата – Марью Васильевну, а во-вторых, считал того неблагодарным.

Николая Антоновича Саня рассматривал как главную «опасность» квартиры Татариновых. Однажды Николай поступает подло: Марья Васильевна не испытывала взаимности к нему, но женщине был, между тем, симпатичен учитель географии – некий Кораблев. Иногда тот приходил к в гости, а в один день – сделал предложение руки и сердца. Марья отказала. Но, несмотря на это, в уме Николая Антоновича все равно зародился коварный план – сделать так, чтобы Кораблев больше не приходил, а для этого – помешать его работе, чтобы тот был ограничен в преподавании географии. Саня рассказал обо всем учителю, и поэтому Николай выгнал юношу из дому. Катя, не поверив Сане и его рассказу о подлости дяди, надолго обижается на друга.

Однако это был не самый подлый поступок Николая Антоновича. Самое ужасное было в том, что экспедиция пропала именно по его вине – по большей части. Николай был ответственен за снаряжение отправившихся в экспедицию полярников, и по его вине это снаряжение было совершенно непригодным. Саня не может доказать это, ведь факты унесла соленая вода, размывшая слова в письмах. Но юноша помнит то, что было там написано.

Впоследствии Катя становится возлюбленной Сани. Осознав правду, девушка уйдет из дома Татариновых: в то время Катя уже будет уважаемым человеком, геологом, начальником экспедиции. Николай же Антонович получит свое: подлеца обличат, и тот будет вынужден уйти, опозоренным и униженным.

И хотя Николай Антонович – скорее персонаж второстепенный, мы ввели его в это описание, чтобы придать характеристике целостности. А теперь, однако, перейдем к следующим фигурам романа.

Герои второго плана

Марья Васильевна Татаринова

Мы уже начали рассказ о Марье Васильевне. Женщина очень несчастна: во-первых, Марья теряет мужа, во-вторых, героиня лишается компании симпатичного ей Кораблева, а в-третьих, – вынуждена выйти замуж за человека, которого не любит.

Как можно догадаться, Марья Васильевна становится женой Николая Антоновича. Все потому, что женщина чувствовала вину и то, что якобы была обязана Николаю за оказанную ей, матери и дочери заботу. Но однажды Марья Васильевна узнает от Сани о том, каким «страшным человеком» был Николай Антонович. Юноше не было известно, что последний уже стал мужем бедной женщины.

Марья Васильевна чувствовала вину перед мужем (капитаном), ощущала себя предательницей. В конце концов, героиня не выдерживает и совершает самоубийство: женщина отравилась, и врачи не смогли оказать ей помощь вовремя и спасти.

Здесь читатель снова сталкивается с драмой в отношениях Сани и Кати: на похоронах матери Катя не хочет разговаривать с Саней, ведь Николаю удалось убедить девушку, что именно Саня виноват в смерти Марьи Васильевны, а в письмах речь шла совсем о другом человеке.

Николая Антоновича в итоге все равно разоблачат. Сделает это Саня, но уже лишь после окончания войны.

Ромашов / Ромашка

С этим героем мы сталкиваемся, когда, читая книгу, доходим до истории с Кораблевым. Ведь Григорьев рассказал юноше о том, что слышал от Николая Татаринова, а потом счел Кораблева предателем, который все доложил Татаринову.

Но предателем в этой ситуации оказался вовсе не Кораблев, а Ромашов – по прозвищу Ромашка.

Ромашка – исключительно и полностью отрицательный герой. Подлый, трусливый, способен только на низкие и гнусные поступки. С детства Ромашку интересует собственная выгода, и ради нее герой может пойти даже на шантаж друзей и близких.

Самое страшное, что однажды Саня узнает: Ромашка вошел в дом Татариновых, втерся в доверие и, кажется, еще чуть-чуть и женится на Кате. Девушка не сразу поняла, что Ромашка знаком только с предательством, а сам – двуличный и морально грязный человек. Именно Ромашка будет пособником Николая в очернении имени Сани Григорьева, когда Саня захочет представить материалы о судьбе капитана пропавшей экспедиции…

Однако влюбленность в Катю сыграет с Ромашкой злую шутку: тот предложит Сане услуги в обличении вины Николая. Плата – отказ Сани от стремления быть с Катей. Однако Григорьев оказался благороднее: Саня рассказывает о предложении Ромашки Николаю Антоновичу. Впрочем, тот уже не мог играть против бывшего пособника.

Когда поездка Сани и Кати на север для поиска пропавшей экспедиции провалится, а Саня отправится на фронт – на войну с Испанией, Катя снова встретит старого «друга». Ромашка станет убеждать девушку, что спасал Саню, получившего ранение, но Григорьев трагически погиб. Однако теперь девушка не поверит. Ромашка, и правда, соврал: Ромашов вовсе не спасал Александра, а предал, отобрав вещи. В итоге, справедливость восторжествует, и Ромашка будет осужден.

Иван Павлович Кораблев

Мы снова возвращаемся назад, чтобы детальнее изучить уже знакомую личность учителя географии. Часто Иван занимает именно позицию жертвы, ведь Кораблева несправедливо мучают в школе – из-за любви к Марье Васильевне, его обвиняет Саня в том, что тот предал его доверие…

На самом деле, Кораблев воплощает такие черты, как доброта, искренность, наивность и простота, честность, открытость и справедливость. Учитель любит свое дело, работу, волнуется о детях, которых учит.

Иван Павлович сыграет важную роль в отношениях Сани и Кати: Кораблев будет много раз помогать влюбленным.

Валентин (Валя) Жуков

Как нам известно, тема дружбы занимает особенно важное место в романе «Два капитана», главные герои произведения постоянно попадают в ситуации, где дружба и предательство сталкиваются друг с другом в неравной борьбе. По законам жанра сначала читателю будет казаться, что побеждает зло, но потом обязательно верх возьмет добро.

Итак, Валя Жуков – это товарищ Сани. Сначала Саня также дружил с Петей (Петром Сковородниковым). Вместе мальчики бежали в столицу, но потом их пути разошлись. Пете удалось сбежать во время проверки, и впоследствии Григорьев узнал, что Петр по-прежнему в Москве и занимается искусством. Также в стенах Академии художеств обучалась и Александра (Саша) Григорьева – сестра Сани, которая в итоге стала женой Пети.

Валя Жуков и Ромашка – это товарищи, которые появились у Сани во время учебы в школе для детей-беспризорников. Валя – антипод Ромашки. Валя умный, честный, справедливый, ответственный и надежный, прекрасный и верный друг. Жуков становится мужем лучшей подруги Кати – Киры, а также юношу ждет карьера крупного ученого.

Саша Григорьева

Сестра Сани – художница и жена его друга Пети. События развиваются, и позже Сане удастся опубликовать статью о полярной экспедиции и о капитане Татаринове… Саша к тому времени будет жить в Москве, воспитывать сына. Но потом девушку источит болезнь. Вылечиться не удается: Саша умрет.

Нина Капитоновна

Для Григорьева старушка была в «пещере Али-Бабы» сокровищем, ведь всегда угощала его вкусностями. Нина Капитоновна вводит Саню в круг семьи Татариновых: как-то раз, Саня помог женщине донести тяжелые сумки… Нина приходится Марье Васильевне матерью.

Иван Иванович

Это врач, который смог излечить Саню от немоты. Но это была не единственная встреча наших персонажей. Далее судьба их сталкивает в то время, когда Сане удалось добиться, чтобы ему дали назначение на Север. Здесь, в Заполярном крае, Иван Иванович дает Сане записки штурмана корабля «Святая Мария». Штурман, как оказалось, скончался в 1914 году, но из тех писем Саня узнал о том, какая судьба постигла пропавшего капитана.

Расшифровка писем, любовь

Юноша, увлеченный идеями отыскать полярников, обучается в ленинградской летней школе, читая и разбирая трудные записи писем. Усердный юноша узнает, что капитан, отец Кати, отпустил сотоварищей, чтобы те искали новую землю и осваивали ее. Сам же капитан, Катин отец, не покинул корабль. Земля Марии – место, на которое указывает расследование Сани, здесь могут быть следы потерянной экспедиции.

Григорьев добьется больших успехов в этом начинании. Позже, желание найти следы экспедиции вновь сводит юношу с Катей. Однако экспедиция в этот раз не состоится….

Читатель вновь столкнется с персонажами, когда для них продет 5 лет: Саня возвращается, сумев спастись после войны с Испанией, но Катя уже не в Москве…

Мы видим, как сильно бросает героев судьба. Теперь Саня вынужден ехать в личную «экспедицию» – на поиски пропавшей любви. Григорьев ищет жену в Москве, потом едет в Ярославль, а потом – в Новосибирск… Во время путешествий Сане удается – по чистой случайности (из-за необходимости совершить аварийную посадку) – найти остатки корабля «Святая Мария», тело погибшего капитана и его записи. В Полярном – городке неподалеку от этого места – Саня встречается и Катю.

Любой писатель имеет право на художественной вымысел. Но где проходит она, грань, невидимая грань между правдой и вымыслом? Порой правда и вымысел бывают столь тесно переплетены, как, например, в романе Вениамина Каверина «Два капитана» - художественном произведении, которое с наибольшей достоверностью напоминает реальные события 1912 года по освоению Арктики.

Три русские полярные экспедиции вышли в Северный океан в 1912 году, все три завершились трагически: экспедиция Русанова В. А. погибла целиком, экспедиция Брусилова Г. Л. – почти целиком, а в экспедиции Седова Г. Я погибли трое, включая и начальника экспедиции. Вообще, 20-е и 30-е годы ХХ века были интересны сквозными плаваниями по Северному морскому пути, челюскинской эпопеей, героями-папанинцами.

Молодой, но уже известный писатель В. Каверин заинтересовался всем этим, заинтересовался людьми, яркими личностями, чьи деяния и характеры вызывали лишь уважение. Он читает литературу, мемуары, сборники документов; слушает рассказы Н. В. Пинегина, друга и участника экспедиции отважного полярника Седова; видит находки, сделанные в середине тридцатых годов на безымянных островах в Карском море. Также во время Великой Отечественной войны он сам, являясь корреспондентом «Известий», побывал на Севере.

И вот в 1944 году роман «Два капитана» появился в свет. Автора буквально завалили вопросами о прототипах главных героев - капитана Татаринова и капитана Григорьева. «Я воспользовался историей двух отважных завоевателей Крайнего Севера. У одного я взял мужественный и ясный характер, чистоту мысли, ясность цели – все, что отличает человека большой души. Это был Седов. У другого – фактическую историю его путешествия. Это был Брусилов»,- вот так вдохновенно писал Каверин о прототипах капитана Татаринова.

Попробуем разобраться, что - правда, что– вымысел, как удалось писателю Каверину совместить в истории экспедиции капитана Татаринова реалии экспедиций Седова и Брусилова. И хотьсам писатель не упоминал имя Владимира Александровича Русанова в числе прототипов своего героя капитана Татаринова, мы берем на себя смелость утверждать, что реалии экспедиции Русанова также нашли отражение в романе «Два капитана». Об этом будет сказано позже.

Лейтенант Георгий Львович Брусилов, потомственный моряк, в 1912 году возглавил экспедицию на парусно-паровой шхуне «Святая Анна». Он намерен был пройти с одной зимовкой из Петербурга вокруг Скандинавии и далее по Северному морскому пути до Владивостока. Но «Святая Анна» не пришла во Владивосток ни через год, ни в последующие годы. У западного побережья полуострова Ямал шхуну затерли льды, она начала дрейфовать на север, в высокие широты. Вырваться из ледового плена летом 1913 года судну не удалось. Во время самого длительного в истории российских арктических исследований дрейфа (1575 километров за полтора года) экспедиция Брусилова вела метеорологические наблюдения, замеры глубин, изучала течения и ледовой режим в северной части Карского моря, до того времени полностью неизвестный науке. Миновали почти два года ледового плена.

23 (10) апреля 1914 года, когда «Святая Анна» находилась у 830 северной широты и 60 0 восточной долготы, с согласия Брусилова шхуну покинули одиннадцать членов экипажа во главе со штурманом Валерианом Ивановичем Альбановым. Группа надеялась добраться до ближайшего берега, до Земли Франца-Иосифа, чтобы доставить материалы экспедиции, позволившие ученым охарактеризовать подводный рельеф северной части Карского моря и выявить меридиональную впадину на дне длиной около 500 километров (желоб «Святой Анны»). До архипелага Франца-Иосифа дошли всего несколько человек, но лишь двум из них, самому Альбанову и матросу А. Конраду посчастливилось спастись. Их совершенно случайно обнаружили на мысе Флора участники другой русской экспедиции под командованием Г. Седова (сам Седов к этому времени уже погиб).

Шхуна с самим Г. Брусиловым, сестрой милосердия Е. Жданко, первой женщиной – участницей высокоширотного дрейфа, и одиннадцатью членами экипажа пропала бесследно.

Географическим результатом похода группы штурмана Альбанова, стоившего жизни девяти моряков, было утверждение, что отмеченные ранее на картах Земли Короля Оскара и Петермана на самом деле не существуют.

Драму «Святой Анны» и ее экипажа мы в общих чертах знаем благодаря дневнику Альбанова, который под названием «На юг к Земле Франца-Иосифа» был опубликован в 1917 году. Почему же спаслись только двое? Из дневника это вполне ясно. Люди в группе, покинувшей шхуну, были весьма разношерстные: сильные и ослабленные, бесшабашные и слабые духом, дисциплинированные и непорядочные. Выжили те, кто имел больше шансов. Альбанову с судна «Святая Анна» была передана почта на Большую Землю. Альбанов дошел, но письма никто из тех, кому они предназначались, не получил. Куда они делись? Это до сих пор остается загадкой.

А теперь обратимся к роману Каверина «Два капитана». Из членов экспедиции капитана Татаринова вернулся лишь штурман дальнего плавания И. Климов. Вот что пишет он Марии Васильевне, жене капитана Татаринова: «Спешу сообщить Вам, что Иван Львович жив и здоров. Четыре месяца тому назад я, согласно его предписаниям, покинул шхуну и со мной тринадцать членов командыНе буду рассказывать о нашем тяжелом путешествии на Землю Франца-Иосифа по плавучим льдам. Скажу только, что из нашей группы я один благополучно (если не считать отмороженных ног) добрался до мыса Флора. «Святой Фока» экспедиции лейтенанта Седова подобрал меня и доставил в Архангельск «Святая Мария» замерзла еще в Карском море и с октября 1913 года беспрестанно движется на север вместе с полярными льдами. Когда мы ушли, шхуна находилась на широте 820 55’. Она стоит спокойно среди ледяного поля или, вернее, стояла с осени 1913 года до моего ухода».

Старший друг Сани Григорьева, доктор Иван Иванович Павлов, спустя почти двадцать лет, в 1932 году поясняет Сане, что групповую фотографию членов экспедиции капитана Татаринова «подарил штурман «Святой Марии» Иван Дмитриевич Климов. В 1914 году его привезли в Архангельск с отмороженными ногами, и он умер в городской больнице от заражения крови». После смерти Климова остались две тетрадки и письма. Больница разослала эти письма по адресам, а тетрадки и фотографии остались у Ивана Иваныча. Настойчивый Саня Григорьев некогда заявил Николаю Антонычу Татаринову, двоюродному брату без вести пропавшего капитана Татаринова, что найдет экспедицию: «Я не верю, что она исчезла бесследно».

И вот в 1935 году Саня Григорьев день за днем разбирает дневники Климова, среди которых он находит интересную карту – карту дрейфа «Святой Марии» «с октября 1912 года по апрель 1914 года, и дрейф был показан в тех местах, где лежала так называемая Земля Петермана. «Но кто знает, что этот факт впервые установил капитан Татаринов на шхуне «Святая Мария»?»- восклицает Саня Григорьев.

Капитан Татаринов должен был пройти путь из Петербурга во Владивосток. Из письма капитана жене: «Вот уже около двух лет прошло с тех пор, как я послал тебе письмо через телеграфную экспедицию на Югорском Шаре. Мы шли свободно по намеченному курсу а с октября 1913 года медленно двигаемся на север вместе с полярными льдами. Таким образом, волей-неволей мы должны были отказаться от первоначального намерения пройти во Владивосток вдоль берегов Сибири. Но нет худа без добра. Совсем другая мысль теперь занимает меня. Надеюсь, она не покажется тебе – как некоторым моим спутникам – детской или безрассудной».

Какая же это мысль? Ответ на это Саня находит в записях капитана Татаринова: «Человеческий ум до того был поглощен этой задачей, что разрешение ее, несмотря на суровую могилу, которую путешественники по большей части там находили, сделалось сплошным национальным состязанием. В этом состязании участвовали почти все цивилизованные страны, и только не было русских, а между тем горячие порывы у русских людей к открытию Северного полюса проявлялись еще во времена Ломоносова и не угасли до сих пор. Амундсен желает во что бы то ни стало оставить за Норвегией честь открытия Северного полюса, а мы пойдем в этом году и докажем всему миру, что и русские способны на этот подвиг. » (Из письма начальнику Главного Гидрографического управления, 17 апреля 1911 года). Стало быть, вот куда метил капитан Татаринов!. «Он хотел, как Нансен, пройти возможно дальше на север с дрейфующим льдом, а потом добраться до полюса на собаках».

Экспедиция Татаринова потерпела неудачу. Еще Амундсен говорил: «Удача любой экспедиции полностью зависит от ее снаряжения». Действительно, «медвежью услугу» в подготовке и снаряжении экспедиции Татаринова оказал его брат Николай Антоныч. Экспедиция Татаринова по причинам неудач была схожа с экспедицией Г. Я. Седова, который в 1912 году попытался проникнуть к Северному полюсу. После 352 дней ледового плена у северно-западного побережья Новой Земли в августе 1913 года Седов вывел судно «Святой великомученик Фока» из бухты и направил к Земле Франца-Иосифа. Местом второй зимовки «Фоки» стала бухта Тихая на острове Гукера. 2 февраля 1914 года Седов, несмотря на полное изнеможение, в сопровождении двух матросов –добровольцев А. Пустошного и Г. Линника на трех собачьих упряжках направился к полюсу. После сильной простуды умер 20 февраля и был похоронен своими спутниками на мысе Аук (остров Рудольфа). Экспедиция была плохо подготовлена. Г. Седов был плохо знаком с историей исследования архипелага Земли Франца-Иосифа, плохо знал последние карты участка океана, по которому собирался достичь Северного полюса. Он сам не проверил тщательно снаряжение. Его темперамент, желание во что бы то ни стало быстрее покорить Северный полюс преобладали над четкой организацией экспедиции. Так что это немаловажные причины исхода экспедиции и трагической гибели Г. Седова.

Ранее мы уже упоминали о встречах Каверина с Пинегиным. Николай Васильевич Пинегин - не только художник и писатель, но и исследователь Арктики. Во время последней экспедиции Седова в 1912 году Пинегин снял первый документальный фильм об Арктике, кадры которого в совокупности с личными воспоминаниями художника помогли Каверину ярче представить картину событий того времени.

Вернемся к роману Каверина. Из письма капитана Татаринова жене:« пишу и тебе о нашем открытии: к северу от Таймырского полуострова на картах не значится никаких земель. Между тем, находясь на широте 790 35’, к востоку от Гринвича, мы заметили резкую серебристую полоску, немного выпуклую, идущую от самого горизонтаЯ убежден, что это земляПока я назвал ее твоим именем». Саня Григорьев выясняет, что это была Северная Земля, открытая в 1913 году лейтенантом Б. А. Вилькицким.

После поражения в русско-японской войне России необходимо было иметь свой путь проводки кораблей в Великий океан, чтобы не зависеть от Суэцкого или других каналов теплых стран. Власти приняли решение создать Гидрографическую экспедицию и тщательно обследовать наименее трудный участок от Берингова пролива до устья Лены, чтобы можно было пройти с востока на запад, от Владивостока до Архангельска или Петербурга. Начальником экспедиции был вначале А. И. Вилькицкий, а после его смерти, с 1913 года – его сын, Борис Андреевич Вилькицкий. Именно он в навигацию 1913 года развеял легенду о существовании Земли Санникова, зато открыл новый архипелаг. 21 августа (3сентября) 1913 года был замечен севернее мыса Челюскин огромный архипелаг, покрытый вечными снегами. Следовательно, от мыса Челюскин севернее не открытый океан, а пролив, позже названный проливом Б. Вилькицкого. Архипелаг же первоначально был назван Землей императора Николая 11. Северной Землей он называется с 1926 года.

В марте 1935 года летчик Александр Григорьев, совершив вынужденную посадку на полуострове Таймыр, совершенно случайно обнаружил старый латунный багор, позеленевший от времени, с надписью «Шхуна «Святая Мария». Ненец Иван Вылко поясняет, что лодку с багром и человеком нашли местные жители на берегу Таймыра, самом близком к Северной Земле побережье. Кстати, есть основания полагать, что автор романа неслучайно дал герою-ненцу фамилию Вылко. Близким другом арктического исследователя Русанова, участником его экспедиции 1911 года был ненецкий художник Вылко Илья Константинович, ставший потом председателем совета Новой Земли («Президентом Новой Земли»).

Владимир Александрович Русанов был полярным геологом и мореплавателем. Его последняя экспедиция на парусно-моторном судне «Геркулес» вышла в Ледовитый океан в 1912 году. Экспедиция дошла до архипелага Шпицберген и открыла там четыре новых месторождения каменного угля. Русанов затем предпринял попытку пройти Северо-Восточным проходом. Достигнув мыса Желания на Новой Земле, экспедиция пропала без вести.

Где погиб «Геркулес», точно неизвестно. Но известно, что экспедиция не только плыла, но и какую-то часть шла пешком, ибо «Геркулес» почти наверняка погиб, о чем говорят предметы, найденные в середине 30-х годов на островах близ Таймырского побережья. В 1934 году на одном из островов гидрографы обнаружили деревянный столб, на котором написано «Геркулес»-1913 г. ». Следы экспедиции были обнаружены в шхерах Минина у западного берега полуострова Таймыр и на острове Большевик (Северная Земля). А в семидесятых годах поиск экспедиции Русанова вела экспедиция газеты «Комсомольская правда». В этом же районе нашли два багра, словно в подтверждение интуитивной догадки писателя Каверина. По мнению экспертов, они принадлежали «русановцам».

Капитан Александр Григорьев, следуя своему девизу «Бороться и искать, найти и не сдаваться», в 1942 году все же нашел экспедицию капитана Татаринова, вернее, то, что от нее осталось. Он высчитал путь, которым должен был пройти капитан Татаринов, если считать бесспорным, что он вернулся к Северной Земле, которая была названа им «Землей Марии»: от 790 35 широты, между 86-м и 87-м меридианами, к Русским островам и к архипелагу Норденшельда. Потом –вероятно, после многих блужданий- от мыса Стерлегова к устью Пясины, где старый ненец Вылко нашел лодку на нартах. Потом к Енисею, потому что Енисей был для Татаринова единственной надеждой встретить людей и помощь. Он шел мористой стороной прибрежных островов, по возможности – прямоСаня нашел последний лагерь капитана Татаринова, нашел его прощальные письма, фотопленки, нашел его останкиКапитан Григорьев донес до людей прощальные слова капитана Татаринова: «Горько мне думать о всех делах, которые я мог бы совершить, если бы мне не то что помогли, а хотя бы не мешали. Что делать? Одно утешение – что моими трудами открыты и присоединены к России новые обширные земли».

В финале романа читаем: «Заходящие в Енисейский залив корабли издалека видят могилу капитана Татаринова. Они проходят мимо нее с приспущенными флагами, и траурный салют гремит из пушек, и долгое эхо катится, не умолкая.

Могила сооружена из белого камня, и он ослепительно сверкает под лучами незаходящего полярного солнца.

На высоте человеческого роста высечены следующие слова:

«Здесь покоится тело капитана И. Л. Татаринова, совершившего одно из самых отважных путешествий и погибшего на обратном пути с открытой им Северной Земли в июне 1915 года. Бороться и искать, найти и не сдаваться!».

Читая эти строки романа Каверина, невольно вспоминаешь об обелиске, установленном в 1912 году в вечных снегах Антарктиды в честь Роберта Скотта и четырех его товарищей. На нем - надгробная надпись. И заключительные слова стихотворения «Улисс» классика британской поэзии Х1Х века Альфреда Теннисона: «To strive, to seek, to find and not yield»(что в переводе с английского означает: «Бороться и искать, найти и не сдаваться!»). Много позже, с выходом в свет романа Вениамина Каверина «Два капитана» именно эти слова стали жизненным девизом миллионов читателей, громким призывом для советских полярников разных поколений.

Наверное, не права была литературный критик Н. Лихачева, которая обрушилась на «Двух капитанов», когда роман не был еще полностью напечатан. Ведь образ капитана Татаринова обобщенный, собирательный, вымышленный. Право на вымысел дает автору художественный стиль, а не научный. Лучшие черты характеров арктических исследователей, а также ошибки, просчеты, исторические реалии экспедиций Брусилова, Седова, Русанова – все это связано с любимым героем Каверина.

И Саня Григорьев, как и капитан Татаринов, - художественный вымысел писателя. Но и этот герой имеет своих прототипов. Один из них – профессор-генетик М. И. Лобашов.

В 1936 году в санатории под Ленинградом Каверин познакомился с молчаливым, всегда внутренне сосредоточенным молодым ученым Лобашовым. «Это был человек, в котором горячность соединилась с прямодушием, а упорство – с удивительной определенностью цели. Он умел добиться успеха в любом деле. Ясный ум и способность к глубокому чувству были видны в каждом его суждении». Во всем угадываются черты характера Сани Григорьева. Да и многие конкретные обстоятельства жизни Сани были непосредственно позаимствованы автором из биографии Лобашова. Это, например, немота Сани, смерть отца, беспризорничество, школа-коммуна 20-х годов, типы учителей и учеников, влюбленность в дочку школьного учителя. Рассказывая об истории создания «Двух капитанов», Каверин заметил, что, в отличие от родителей, сестры, товарищей героя, о которых поведал прототип Сани, в учителе Кораблеве были намечены лишь отдельные штрихи, так что образ учителя полостью создан писателем.

Лобашов, ставший прототипом Сани Григорьева, поведавший писателю о своей жизни, сразу же вызвал активный интерес Каверина, который решил не давать воли воображению, а следовать услышанному рассказу. Но чтобы жизнь героя воспринималась естественно и живо, он должен находиться в условиях, лично известных писателю. И в отличие от прототипа, родившегося на Волге, а школу окончившего в Ташкенте, Саня родился в Энске (Пскове), а школу окончил в Москве, и она вобрала в себя многое из того, что происходило в школе, где учился Каверин. И состояние Сани-юноши тоже оказалось близко писателю. Он не был детдомовцем, но о московском периоде своей жизни вспоминал: «Шестнадцатилетним мальчиком я остался совершенно один в огромной, голодной и пустынной Москве. И, конечно, должен был потратить немало энергии и воли, чтобы не растеряться».

И любовь к Кате, которую Саня проносит через всю жизнь, не придумана и не приукрашена автором; Каверин и здесь рядом со своим героем: женившись двадцатилетним юношей на Лидочке Тыняновой, остался верен своей любви навсегда. И как много общего в настроении Вениамина Александровича и Сани Григорьева, когда они пишут женам с фронта, когда разыскивают их, вывезенных из блокадного Ленинграда. И воюет Саня на Севере тоже потому, что Каверин был военкором ТАССа, а затем «Известий» именно на Северном флоте и не понаслышке знал и Мурманск, и Полярное, и специфику войны на Крайнем Севере, и ее людей.

«Вписаться» же в жизнь и быт полярных летчиков Сане помогал другой человек, хорошо знакомый с авиацией и отлично знающий Север,- талантливый летчик С. Л. Клебанов, прекрасный, честный человек, чьи консультации в изучении автором летного дела были неоценимы. Из биографии Клебанова в жизнь Сани Григорьева вошла история полета в глухое становище Ванокан, когда разразилась в пути катастрофа.

Вообще, по словам Каверина, оба прототипа Сани Григорьева походили друг на друга не только упорством характера и необычайной целеустремленностью. Клебанов даже внешне напоминал Лобашова – невысокий, плотный, коренастый.

Великое мастерство художника заключается в том, чтобы создать такой портрет, в котором все свое и все не свое станет своим, глубоко оригинальным, индивидуальным. И это, на наш взгляд, удалось писателю Каверину.

Образ Сани Григорьева Каверин наполнил своей личностью, своим жизненным кодексом, писательским кредо: «Быть честным, не притворяться, стараться говорить правду и оставаться самим собой в самых сложных обстоятельствах». Вениамин Александрович мог заблуждаться, но он всегда оставался человеком чести. И герой писателя Саня Григорьев – человек слова, чести.

У Каверина есть замечательное свойство: он дарит героям не только собственные впечатления, но и привычки свои, и родных, и друзей. И этот милый штрих делает героев ближе читателю. Стремлением своего старшего брата Саши воспитать силу взгляда, глядя подолгу на черный кружок, нарисованный на потолке, писатель наделил в романе Валю Жукова. Доктор Иван Иванович во время разговора вдруг бросает собеседнику стул, который непременно нужно поймать, - это не придумано Вениамином Александровичем: так любил беседовать К. И. Чуковский.

Герой романа «Два капитана» Саня Григорьев жил своей собственной неповторимой жизнью. Читатели всерьез поверили в него. И вот уже более шестидесяти лет читателям нескольких поколений понятен и близок этот образ. Читатели преклоняются перед его личными качествами характера: силой волей, жаждой знаний и поиска, верностью данному слову, самоотверженностью, упорством в достижении цели, любовью к родине и любовью к своему делу – всем тем, что помогло Сане раскрыть загадку экспедиции Татаринова.

На наш взгляд, Вениамину Каверину удалось создать произведение, в котором искусно переплелись реалии настоящих экспедиций Брусилова, Седова, Русанова и вымышленной экспедиции капитана Татаринова. Ему удалось создать также образы людей ищущих, решительных, отважных, таких, как капитан Татаринов и капитан Григорьев.