Введение

1. СУЩНОСТЬ АДМИНИСТРАТИВНО-КОМАНДНОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ

1.2. Действие плановой экономики в СССР и Украине.

1.3. Развитие стран с административно-командной системой экономики.

2. СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КОМАНДНОЙ И РЫНОЧНОЙ СИСТЕМ ЭКОНОМИКИ

2.1. Преимущества и недостатки рыночной экономики

2.2. Преимущества плановой экономики

2.3. Неэффективность идей плановой экономики в реальных условиях

3. ПЕРЕХОД ОТ ПЛАНОВОЙ К РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ

3.1. Необходимость и теории перехода к рынку

3.2. Мировой опыт реформирования плановой экономической системы

3.3. Трансформационная экономическая система Украины.

Заключение

Список использованных источников

Приложение А. Структура собственности при плановой экономике .

Приложение Б. Классификация потребностей в плановой экономике

Приложение В. Макроэкономические показатели стран с плановой экономикой

Введение

Внедрение административно-командной системы экономики характерно, в основном, для первой половины и середины ХХ века, для стран восточной Европы и Азии. Это обусловлено глубинными процессами, начавшимися в обществе ещё за долго до этого момента. Сильное, для того времени, развитие научно-технического прогресса с одной стороны, и сравнительная отсталость названных регионов в развитии промышленности, сельского хозяйства и социально-экономической сферы в целом, обусловили ухудшение положения больших масс населения данных стран. В свою очередь, это повлекло за собой быстрое распространение социалистической идеологии, частью которой и была идея плановой экономики. После победы октябрьской революции в России, новообразованное государство Союз Советских Социалистических Республик стало основным экспортёром, как социалистической идеологии, так и принципов командной экономической системы.

Тема административно-командной системы экономики интересна и достойна рассмотрения не только и не столько сама по себе, но и в аспекте нынешней ситуации в Украине. Ведь только разобравшись в коренных причинах нынешних проблем в экономике страны, залегающих в прошлом, можно решить их, используя как полученные знания, так и некоторые современные подходы. Разработка этой темы может помочь, как в определении основных причин провала внедрения командной экономики, так и определить основные возможности и руководства к действию в ситуации перехода от плановой экономики к рыночной, сложившейся в Украине в период после получения независимости.

Для разработки данной темы, как и для применения её результатов можно частично использовать опыт более успешных постсоциалистических стран, наработки их учёных и исследователей. К сожалению, экономическая ситуация в Украине не позволила властям выделить необходимое количество средств на исследование поставленного вопроса, кроме того в стране не существовало необходимых технологий и подходов ко всесторонней его проработке.

Учитывая всё вышесказанное, можно сформулировать основную цель данной курсовой работы, которая будет заключаться в изучении и установлении сути административно-командной системы, а так же наиболее эффективных путей перехода от этой системы к рыночной на примере Украины.

Основными задачами курсовой работы являются, прежде всего:

– систематизированный анализ теории плановой системы экономики;

– её действие на практике в нашей стране и странах мира;

– сравнение преимуществ и недостатков командной и рыночной систем;

– доказательство неэффективности плановой экономики на практике;

– исследование необходимости и теорий перехода к рыночным механизмам;

– исследование мирового и украинского опыта трансформации экономики.

1. Сущность административно-командной экономической системы

1.1. Теория плановой экономики

Административно-командная экономика – хозяйство, в котором господствует государственная форма собственности и основные, а также менее значимые экономические решения принимаются на высшем уровне управления и административно, в виде команд, обязательных для выполнения, доводятся до каждой экономической единицы. Методы и механизмы товарного производства и рыночной экономики не применяются или применяются в ограниченном, а иногда и в искажённом виде. Централизованная бюрократическая система управления использует в основном нерыночные рычаги выполнения директивных заданий и решений .

Цель существования плановой системы экономики.

Экономика любого государства, как и сам государственный аппарат, созданы с целью удовлетворения потребностей. Удовлетворение потребностей лежит в основе любой экономической системы хозяйствования, но, в тоже время, каждая такая система предлагает свои специфические механизмы осуществления этого принципа, а так же имеет свою направленность – цель или целевую функцию.

Что касается плановой системы экономики, она провозглашает такую целевую функцию: экономика и производство, в частности, ориентированы на удовлетворение общественных и личных потребностей (классификация потребностей при в плановой экономике СССР представлена в Приложении Б). Производство в интересах повышения благосостояния и развития всего сообщества трудящихся и каждого его члена является основным провозглашаемым мотивом установления плановой системы ведения хозяйствования .

Роль государства в экономике планового типа.

Как известно, государство – это аппарат управления и координации общественно-политической и экономической жизни общества. В интерпретации плановой экономики, государство приобретает ещё одну важнейшую функцию – оно становится экономическим центром и прямым управляющим звеном всей экономической системы. Это выражается в охране социалистической (государственной) формы собственности, строжайших координации производства и контроле за потреблением.

Государство, представляющее сообщество трудящихся, становится субъектом общественной собственности, что и обеспечивает контроль и главенствующую роль государства во всех сферах деятельности и на всех её этапах. Хотя при этом государство и не отвечает по обязательствам других субъектов собственности, равно как и они не отвечают по обязательствам государства .

Планомерность как особенность командной экономики.

Руководящая роль государства в экономической деятельности всех субъектов собственности, так же как и сама господствующая форма собственности определяет наличие планомерности, как основного инструмента государства в управлении экономикой.

Планомерность – это согласованность, скоординированность экономических процессов, направленная на формирование пропорций общественного производства в связи с его целями. Фактически она выражалась в постановке планов, обязательных для выполнения, и не всегда отражающих реальные возможности и потребности. Она была одной из главных характерных особенностей командной экономической системы .

Сущность распределения в командной экономике.

Исходя из роли государства в сферах производства и потребления, а так же учитывая основную цель всей экономической системы, можно представить распределение в обществе следующим образом: совокупность всех произведенных товаров (общественный продукт) аккумулировался государством, оно в свою очередь, устанавливало доли различных сфер деятельности, отраслей, предприятий, социальных групп, трудовых коллективов, семей и их членов в потреблении, и только после этого товары поступали в продажу.

Таким образом, обеспечивался сравнительно однородный уровень потребления среди всех членов общества, при сравнительно однородном уровне доходов каждого. Так удовлетворяются потребности как производителей, так и потребителей .

Собственность и её роль в плановой экономической системе.

Собственность является первоосновой любой экономической системы. Различны лишь формы собственности – они и обуславливают отличия в экономических системах. К примеру, для традиционной экономики характерна коллективная форма собственности, для рыночной – частная. Для плановой экономической системы наиболее характерна государственная (общественная) форма собственности, являющаяся важнейшей опорой государственной власти. Структура собственности при плановой экономике показана в Приложении А.

Идея общенародного характера государственной собственности состояла в том, что каждый трудящийся должен был быть так же и собственником средств производства, то есть, хозяином своего рабочего места. Для этого предполагалось включать каждого трудящегося посредством трудового коллектива в процесс управления производством. На практике, трудящийся не имел полного права собственности: владеть, пользоваться, распоряжаться, – он мог только пользоваться государственными средствами производства, при чём только в рамках, установленных планом, или желанием его перевыполнить .

Социально-экономическая эффективность.

Экономическая система ведения хозяйства, избираемая обществом, имеет своей целью эффективное удовлетворение его потребностей. Наиболее важным критерием эффективности плановой экономики провозглашена полнота удовлетворения общественных и личных потребностей при наиболее рациональном использовании общественных ресурсов. При этом конечным результатом развития производства должен стать сам человек, потому эффективность в плановой экономике рассматривается именно в социально- экономическом аспекте. В общем виде экономическая эффективность представляет собой отношение конечного результата производства к затратам факторов производства .

Подходы, методы, приемы, традиции поведения, преобладающие в организации и используемые как руководителями, так и их подчиненными, оказывают решающее воздействие на эффективность реализации программы конкретных действий в организации. Совокупность этих и других характерных черт и особенностей деятельности получила наименование стиль. В организации это понятие применяется к определению деятельности, как руководителей, так и всего аппарата управления, характеризуя соответствующие проявления. Стиль руководства определяет совокупность характерных черт и особенностей статуса руководства и осуществления управления, форма и мощный инструмент мотивации деятельности работника.

Руководитель, воздействуя на подчиненных, во многом определяет их оценки и отношение к работе, формирует или разрушает их уверенность в себе. Очень часто воздействие руководителя воспринимается работником не по своей сути, не тем, в чем именно оно заключается, а тем, как и в какой форме, каким образом это воздействие реализуется (с какой интонацией сказал, как при этом посмотрел). Разве не так, например, вы воспринимаете обращение к вам преподавателя или родителей?

Каждый работник, в зависимости от уровня своего интеллекта и культуры, по-разному воспринимает такие воздействия руководителя и формирует каждый свои ожидания, ориентацию, переживания к предложенной руководителем проблеме. В конечном счете, от взаимного общения руководителя и работника складывается механизм внутреннего побуждения работника к той или иной активности, а у руководителя постепенно формируется конкретный стиль деятельности менеджера в данной организации, от которого зависят результаты общей работы.

Стиль руководства во многом определяет уровень развития корпоративной культуры организации. Она отражает исторически сформировавшийся и постоянно модернизируемый свод традиций, норм, правил, процедур формальной и неформальной коммуникации организации. Корпоративная культура устанавливает, поддерживает и развивает формы внутренней коммуникации. Поэтому она становится мощнейшим инициатором совершенствования и стиля руководства самого менеджера, и стиля управления в организации, который реализуется его подчиненными.

Содержание деятельности, полномочия, ответственность и другие обстоятельства осущественно отличают деятельность руководителей от работы остального персонала аппарата управления. И, хотя, один из этих видов деятельности существенно влияет на другой, все же следлует их различать. В этом смысле, стиль управления характеризует наиболее общие, свойственные подавляющему большинству персонала особенности организации и осуществления его деятельности.

Модель соотношения стилей руководства и управления организации складывается на основе

· процесса внутрифирменного единения участников,

· солидарной ответственности перед окружающими,

· адаптации и развития межличностных отношений.

При этом устанавливаются неписанные законы, правила и нормы поведения внутри организации и в среде ее внешнего представления. С такими внутренними правилами, так или иначе, соотносят свои действия все работники компании. При этом конкретное соотношение стилей руководства и управления в сложившейся модели зависит от множества внутренних факторов и внешних условий. Это исключает возможность рекомендации и использования универсальных или лучших из них другими организациями. Потому что любая организация своеобразна и неповторима.

Проведенные в ряде крупных отечественных компаний исследования показали прямую зависимость позиционирования менеджера в организации от реального соотношения стилей руководства и управления. Стиль руководства формирует конкретные условия работы менеджера, устанавливает взаимоотношения с подчиненными, влияет на его деятельность, анализ и оценку результатов, проведение организационных изменения и развитие организации в целом. Соотношение стилей руководства и управления, складывающееся в отечественных организациях может быть представлено следующим образом:

Управления типы стилей Руководства

Рис. 3.2.3.1. Соотношение стилей руководства и управления

Стили руководства и управления, представленные на рисунке 3.2.3.1 интересно соотнести с позиционированными ранее на рисунке 3.2.2.1 типами лидерства. Данное сравнение позволяет сделать интересные выводы, так, если для «диспетчера» наиболее характерно сочетание автократического стиля руководства с командно-административными стилями руководства и управления, то для «камертона» свойственна комбинация авторитарного стиля руководства с корпоративным стилем управления.

Приведенная классификация основывается на строгом разграничении характерных черт и особенностей деятельности менеджера. В классификации используется 12 типов стилей, которые условно объединены в группы жесткого, нормального и мягкого руководства и управления. Понятно, что, как и любая другая классификация, данное разграничение достаточно субъективно.

В первой группе позиционируется три самых жестких типа стиля: диктаторский, автократический и авторитарный . При этом, если первый практически узурпирует власть в организации, то второй, опираясь на принимаемые под руководителя законодательные акты, также подчиняет всю власть одному лицу. В отличие от них авторитарный стиль основывается на исключительно высоком авторитете личности руководителя. Это далеко не одно и то же, как считают некоторые исследователи, поскольку автократ подчиняет себе все, в том числе и юридические законы, а авторитарный лидер не нуждается в этом, опираясь на высокий уровень доверия и поддержки подчиненных.

Вторая группа объединяет шесть хорошо известных и понятных по своему названию стилей: командно-административный, корпоративный, коллегиальный, демократический, сепаратный, бюрократический. Эти стили характеризуют умеренность применяемых руководителями и управленческим персоналом форм и средств. Здесь традиционно большим удельным весом выделяется командно-административный стиль руководства. Нередко под составляющей «командно» в названии этого стиля понимается только форма воздействия в виде команды. Однако такое название еще и подчеркивает и средства по осуществлению этого воздействия, когда цель достигается не только при помощи соответствующего приказа, но и согласованным действием целой команды, группы людей. Ограниченное воздействие жестких, властных качеств личности менеджера в этом стиле компенсируется отлаженной работой административной команды. Это характеризует ту хорошо знакомую по отечественному опыту ситуацию, когда «…команда профессионалов делает себе лидера».

Особо в этой группе выделяется корпоративный стиль. Он основывается на определяющем значении корпоративной культуры, духа, единения участников организации и руководителей единой идееей. Корпоративным стилем руководства эффективно пользуется часть продвинутых менеджеров, мобилизуя с его помощью скрытые ресурсы своих подчиненных, подталкивая каждого к развиию. Это достигается созданием в организации конкурентной среды, которая также характерна для корпоративного стиля руководства.

Коллегиальный и демократический стили основываются на обеспечении деятельного содержательного участия специалистов и исполнителей в процессе управления. Они формируют необходимые демократические принципы и механизмы, обеспечивают эффективность кооперации. Вместе с тем, необходимо помнить, что применение данных стилей достаточно четко может быть ограничено регламеном организации, которая обеспечивает приоритеты прав собственника и нанятого им руководителя.

Вопросы для самостоятельного анализа:

В отличие от предыдущих, сепаратный и бюрократический стили традиционно воспринимаются большинством как неизбежное «зло». Между тем, их положительные конструктивные составляющие являются не только допустимыми, но и совершенно необходимыми в тех ситуациях, когда они обеспечивают четкость взаимодействия и ответственность участников организации, ее клиентов и контрагентов. На самом деле подавляющему большинству организаций не хватает порядка и дисциплины, на обеспечение которых и ориентированы данные стили. Их вырождение и исчезновение действительно приводит к существенным потерям для организации и общества.

В целом эта группа стилей опирается и реализует административные начала руководства и управления, абсолютно необходимые любому руководителю, всем работникам, каждой организации. Важно помнить и то, что реализация на практике этих силей может принимать, в том числе, и негативные формы. Например, сепаратный стиль жестко разделяет людей, использует принцип незаменимости, в нем отсутствует единый подход и единые требования, поэтому в целом вся организация не имееет возможности маневра, приспосабливаемости в тех ситуациях, когда это требуется. А основным недостатком бюрократического стиля является уход от реальных проблем, нежелание предпринимать серьезные шаги по их решению.

Третья группа объединяет мягкие стили. Некоторые исследователи выражают серьезные сомнения, что к этой группе можно применить понятие «руководство». Они объясняют свои сомнения тем, что либералы и анархисты по сути отказываются от руководящих воздействий. Однако, у либералов и анархистов все равно сохраняется статус руководителей, а либеральные приемы, в той или иной мере, используются большинством руководителей в неизбежных ситуациях, вне зависимости от принадлежности к стилю руководства. Более того, в конкретных, пусть даже редко встречающихся, инновационных, творческих ситуациях, такие подходы применяют даже самые жесткие руководители.

Для конформистского стиля руководства характерен высокий уровень приспособляемости, готовности к соблюдению новых условий и исполнению неожиданно порученных действий. Существует традиционно негативное восприятие конформизма, но следует учесть, применительно к этому стилю, исключительную важность ресурса гибкости управления, а в отдельных случаях и руководства. Освоение и использование аппаратом управления гибкости управления во многом обеспечивает не только стабильную работу организации, но и (что особенно важно) конструктивный выход из кризисных периодов ее развития.

В конкретных условиях повседневной жизни мы вольно или невольно выбираем и реализуем собственный стиль деятельности, общения, взаимодействия, по которому нас оценивают окружающие. Именно эта оценка и формируемое ею отношение во многом определяют условия постановки и достижения каждым из нас собственных целей. Важно понимать и то, что проведение собеседования при приеме на работу или участие в конкурсе на замещение вакантного места, также во многом ориентируется на оценку проявления сложившегося у каждого из нас стиля поведения.

Контрольные вопросы ???

Административно-командная система (плановая)

Теория:

Эта система господствовала ранее в СССР и странах восточной Европы, и ряде азиатских государств.

Характерными чертами АКС является общественная (а в реальности – государственная) собственность практически на все экономические ресурсы, монополизация и бюрократизация экономики в специфических формах, централизованное экономическое планирование как основа хозяйственного механизма.

Хозяйственный механизм АКС имеет ряд особенностей. Он предполагает, во-первых, непосредственное управление всеми предприятиями из единого центра – высших эшелонов государственной власти, что сводит на нет самостоятельность хозяйственных субъектов. Во-вторых, гос-во полностью контролирует производство и распределение продукции, в результате чего исключаются свободные рыночные взаимосвязи между отдельными хозяйствами. В-третьих, государственный аппарат руководит хозяйственной деятельностью с помощью, преимущественно, административно - распорядительных методов, что подрывает материальную заинтересованность в результатах труда.

Полное огосударствление хозяйства вызывает невиданную по своим масштабам монополизацию производства и сбыта продукции. Гигантские монополии, утвердившиеся во всех областях народного хозяйства и поддерживаемые министерствами и ведомствами, при отсутствии конкуренции не заботятся о внедрении новинок техники и технологии. Для порождаемой монополией дефицитной экономики характерно отсутствие нормальных материальных и людских резервов на случай нарушения сбалансированности хозяйства.

В странах с АКС решение общеэкономических задач имело свои специфические особенности. В соответствии с господствующими идеологическими установками задача определения объема и структуры продукции считалась слишком серьезной и ответственной, что бы передать ее решение самим непосредственным производителям – промышленным предприятиям, совхозам и колхозам.

Централизованное распределение материальных благ, трудовых и финансовых ресурсов осуществлялось без участия непосредственных производителей и потребителей, в соответствии с заранее выбранными как общественные целями и критериями, на основе централизованного планирования. Значительная часть ресурсов в соответствии с господствующими идеологическими установками направлялась на развитие военно-промышленного комплекса.

Распределение созданной продукции между участниками производства жестко регламентировалось центральными органами по средствам повсеместно применяемой тарифной системы, а так же централизованно утверждаемых нормативов средств в фонд заработной платы. Это вело к преобладанию уравнительного подхода к оплате труда Основные черты:

Примеры и факты:

Китайская Народная республика

В течение первых трех лет своего существования КНР направляла основные усилия на ликвидацию разрушительных последствий гражданской войны. Главный акцент был сделан на развитие тяжелой индустрии и проведение коллективизации в сельском хозяйстве. В ходе выполнения первого пятилетнего плана (1953–1957) предпочтение отдавалось развитию тяжелой промышленности (выпуск ее продукции увеличился на 75%). Однако Мао Цзэдун не был удовлетворен темпами экономического роста и повернул Китай на путь «всеобъемлющей индустриализации» (программа «большого скачка»). Идея состояла в том, чтобы мобилизовать все население страны на интенсивный труд, чтобы за короткий срок добиться увеличения выпуска сельскохозяйственной и промышленной продукции.

Ключевым элементом программы было создание «дворовых доменных печей» для производства металла из низкосортной местной руды, металлического лома и даже старой кухонной утвари. Миллионы крестьян и городских рабочих в соответствии с указаниями сверху вынуждены были бросить поля и фабрики, чтобы обслуживать «доменные печи». И хотя в результате реализации этой программы общий объем выплавки чугуна и стали в Китае всего за несколько лет превысил показатели этой отрасли металлургии в Великобритании, побочным итогом стали путаница в экономике и разбазаривание природных ресурсов, включая сплошные рубки леса для получения древесного угля, а в конечном счете – жесточайший голод. По некоторым данным, голод в 1959–1961 унес почти 30 млн. жизней.

В 1960 Советский Союз прекратил оказание помощи Китаю и отозвал из страны своих технических специалистов. Тогда же Китай получил помощь (включая пшеницу для умирающих от голода людей) из стран Запада, в том числе из Канады и Австралии. В период с 1961 по 1965 восстановление китайской экономики осуществлялось в условиях более прагматического политического курса Дэн Сяопина и Лю Шаоци. Рост валового объема промышленной продукции превысил 17% в год, нормализовалась и обстановка в сельском хозяйстве. Причинами успеха стали использование в управлении производством высокопрофессиональных кадров, применение достижений науки и введение системы оплаты по труду.

Развитие «прагматического уклона» было прервано начавшейся в 1966 и продолжавшейся ок. 10 лет т.н. «великой пролетарской культурной революцией». Все школы были закрыты, отряды молодежи и подростков, пользовавшиеся поддержкой армии и называвшие себя хунвэйбинами («красными охранниками»), поставили своей целью разгромить всех «правых» – врагов Мао Цзэдуна. Помимо разрушений, нанесенных в сфере интеллектуальной и культурной жизни Китая, «культурная революция» серьезно подорвала основы китайской экономики. Аппарат управления промышленностью, правительственные органы и сама коммунистическая партия недосчитались многих квалифицированных кадров. Резко сократился объем внешней торговли. Несмотря на то, что после 1967 армия в определенной мере восстановила контроль над ситуацией, беспорядки и хаос продолжались вплоть до неудавшегося военного переворота 1971.

Когда Мао Цзэдун отошел от активного политического руководства страной, Дэн Сяопин и Чжоу Эньлай попытались вернуть Китай к стратегии сбалансированного экономического развития. Однако эти усилия были сорваны фракционной оппозиционной деятельностью партийных лидеров, пришедших к власти в годы «культурной революции». Эпоха страха и страданий завершилась лишь со смертью Мао Цзэдуна в 1976.

В течение всего этого периода продолжалась реализация пятилетних планов с неизменным упором на развитие тяжелой промышленности и огромными расходами на армию. После 1978 власть в стране перешла к Дэн Сяопину. Достижение поставленной им цели – четырехкратного увеличения мощи китайской экономики к 2000 – требовало как резкого повышения эффективности сельскохозяйственного производства, так и комплексной перестройки промышленности.

Решение первой из этих задач было бы немыслимо без проведения реформы, которая была фактически завершена к 1984 и обеспечила значительный рост производства основных продуктов питания. Реформы в промышленности начались с поощрения малых предприятий. Их успехи позволили добиться постепенного устранения дисбаланса между объемами производства в тяжелой и легкой промышленности и привели к росту сферы услуг. В период 1979–1988 по средним ежегодным темпам экономического роста Китай уступал лишь Южной Корее.

По мере того как государство отходит от жесткой централизации управления, частное предпринимательство занимает все более прочные позиции в экономике. Доля государственных предприятий в производстве промышленной продукции сокращается (с 80% в 1978 до 34% в 1998), а доля частных предприятий продолжает возрастать и в 1998 составила более 12%.

Начиная с 1991 стал увеличиваться объем внешней торговли. В 2002 прирост валового внутреннего продукта (ВВП) составил 8%. К началу 1997 объем иностранных инвестиций в китайскую экономику превысил 40 млрд. долл. США. ВВП в Китае в 1980–1990 возрастал в среднем на 10,2%, с 1990 по 1997 его прирост был самым высоким в мире – 11,9%, а в 1998 составил ок. 8%.– 9%

Союз Советских Социалистических Республик

В «плановой», «командно-административной» системе, например, цены определяются государством, «сверху», в директивном порядке, при рыночной свободно-конкурентной - в процессе взаимодействия участников.

Экономические механизмы, формирующие эти инварианты через взаимодействие равноправных хозяйственных ячеек, можно назвать горизонтальным, те же, что формируют их через вышестоящие управляющие органы - вертикальным. Но самих категорий не быть не может.

Более того. Экономические реформы 1929-1932 годов проходили в СССР под знаком усиления хозрасчета и товарно-денежных отношений. (В частности, налоговая и кредитная реформы 1930 года.)

Вследствие этих реформ тресты, в том виде, как они существовали при НЭПе, были распущены. Каждое предприятие формально стало самостоятельным юридическим лицом, официально находящимс я на полном хозрасчете и имеющим свои фонды, где оставлялся определенный процент от прибыли, доходов. Оно могло получать банковские кредиты, которые обязано было возвращать с процентами. (Явление чисто капиталистическое, по Марксу.) Правда, кредитование одними предприятиями, организациями других было запрещено, а правом предоставления кредитов в доперестроечном СССР пользовались только Госбанк страны, Стройбанк и Внешторгбанк.

Разумеется, каждое «самостоятельное хозрасчетное юридическое лицо» обязано было производить платежи, отчисления из прибыли в бюджет. В размере ее свободного остатка «сверх потребностей предприятия», но не менее 10%.

Безусловно, нельзя отрицать, что в стране установилась административно- командная система, претерпевшая, впрочем, ряд любопытных метаморфоз. На рубеже 20-х-30-х годов резко усилилось управление промышленностью через наркоматы.

В 1930 году уже только 5% промышленной продукции поставлялось по договорам поставщиков с потребителями - против 85% в прошлом году.

В 1928-29 годах были приняты постановления ВСНХ и ЦК, которые установили полный и неограниченный контроль директоров на предприятиях и в учреждениях, абсолютное единоначалие по отношению к подчиненным.

(Окончательно похоронив последние жалкие остатки какого бы то ни было контроля снизу.)

Мало кто знает, что примерно с 1934 года командно-административные рычаги в управлении советской экономикой несколько ослабли. (При все большем усилении социальной дифференциации и нагнетании жестких репрессий.) Директорам предоставили некоторые права предпринимателей.

Причем их возможность класть часть прибыли в свой карман расширилась. В середине 30-х годов белоэмигрантский Институт экономических исследований охарактеризовал сдвиги в советской экономике, как стремление «организовать производство и обмен между государственными предприятиями на принципах конкурентного хозяйства, на началах личной заинтересованности, рентабельности, прибыльности». Позднее, конечно, командные рычаги управления экономикой усилились снова. (Однако вышесказанное отнюдь не утратило своего значения.)

19 апреля 1936 года на предприятиях были вполне официально учреждены так называемые директорские фонды. (Формально предназначенные для поддержки социальной сферы и выплаты премий за выдающиеся производственные показатели.) Туда должно было поступать не менее 4% всех плановых доходов и 50% всех остальных доходов. В руках директорского корпуса сосредотачивались огромные суммы. (Кстати, в 1937-1938 годах было репрессировано только 4% директорского корпуса - по сравнению с процентом репрессированных в те же времена в других отрядах партийно-государственной бюрократии СССР это очень малая доля, – причем в большинстве случаев репрессированные были руководителями невоенных предприятий.) Это помимо очень высоких, по советским меркам, зарплат (раз в 10 выше средней по стране) и премий. Официально директор предприятия, перевыполнившего план на 10%, получал, бывало, 70% премии (дополнительно к окладу, от его размера), на 20%

110%, на 30% – 150%, на 50% – 230%. Есть сведения, что определенный процент прибыли начислялся директорам, управленцам высокого ранга центре. Изобретен даже специальный термин – «профитцентр».) Это вовсе не противоречило обязательности выполнения плана.

Между прочим, в гитлеровской Германии принципы прибыльности сочетались с принципами выполнения планов. Закон от 27 февраля 1934 года жестко установил, что предпринимательские союзы всецело подчиняются министерству экономики. Собственники, хозяева предприятий и банков объявлялись служащими государства, полновластными руководителями, вождями своих коллективов. (Система «фюрер-принцип».) Крупнейших капиталистов нацистская верхушка назначила на руководящие посты в государственном аппарате. Им предоставили должности, связанные с регулированием экономики. Таким образом, в стране практически провели своеобразную национализацию, огосударствление хозяйства, придав правящему классу корпоративно-элитный характер. Тоталитарный режим требует абсолютного господства во всех сферах, включая, разумеется, и экономику. В Германии в компетенции исключительно государства находились такие важнейшие вопросы экономической деятельности, как объем и ассортимент производства, цены на продукцию, выбор контрагентов в обмене (т. е.

Поставщика и покупателя). Все это определялось ни в коем случае не выбором отдельных предпринимателей, а централизованными правительственными решениями, совершаясь по указанию из центра. Чистая командная система.

Впрочем, она и официально называлась: «планкоммандвиртшафт» – «планово- командное хозяйство».

Но вернемся к России. В послевоенное время командная экономика СССР продолжала развитие по собственной логике. План по валовым показателям по- прежнему сочетался с прибыльностью. (Кстати говоря, еще с февраля 1941 года была введена система прямых договоров между предприятиями, главками. Во время войны этого стало меньше, в послевоенный период она расширилась опять. Настолько, что 21 апреля 1949 года приняли систему ежегодных генеральных соглашений между главками, центральными ведомствами, между предприятиями в рамках этих соглашений, а не непосредственно. Однако по разрешению министерства договоры, купля-продажа могли происходить иногда и вне этих соглашений, прямо между предприятиями. Позднее тоже бывало по- разному.)

В стране рос черный рынок промышленных товаров. Руководители негласно накапливали запчасти, материалы, оборудование; предприятия и отрасли соревновались друг с другом по наличию ресурсов. В поисках дефицитных материалов по всему Союзу ездили «толкачи», которые с помощью взяток и подкупа обеспечивали «свое» предприятие или участок.

Существовала даже фиктивная промышленность. Из-за хронического дефицита многие предприятия организовывали свои «собственные» карликовые цеха для производства запчастей, реализуя их, обеспечивая дополнительную прибыль директорам. Вообще, о привилегиях советских государственных управляющих говорить можно долго.

Кроме того, что в руках этой категории населения находились большие деньги, богатства, хочу напомнить о некоторых малоизвестных фактах.

Например, в 30-е годы в СССР практиковалось такое явление как… аренда земли. Последнюю сдавали некоторые председатели колхозов, директора совхозов, особенно руководители совхозов ГПУ. Таким образом, зачастую они эксплуатировали крестьян в качестве не только агентов государства, но и «классических» помещиков.

А в послевоенные годы ввели так называемый «малый НЭП»: руководители, председатели артелей (подчас вновь создаваемых, но, как правило, более-менее подконтрольных государству, конечно) клали в свой карман, по негласному разрешению сверху, солидный процент прибыли.

Кстати, «теневая экономика» вовсю существовала и при Сталине, часто в виде подпольных цехов, выпускавших «левую» продукцию. Впрочем, грань между официально организованной и «теневой» экономической деятельностью носила в нашей стране (по крайней мере, от определенного уровня) весьма условный, расплывчатый характер, а подчас и вообще отсутствовала, но об этом ниже.

После смерти Сталина имело место несколько попыток реформировать советскую экономику. Некоторые рыночные реформы предлагали Берия и Маленков. В 1957 году были созданы совнархозы, существовавшие до 1965 года.

Ими пытались заменить отраслевые министерства, вовсе не меняя этим сущность советской экономики.

Затем грянула известная «косыгинская» реформа (в 1965 году). Официально она заключалась в расширении прав предприятий. Однако совнархозы расформировали и восстановили отраслевые министерства. (Опять же, органы административного, приказного управления производством.) Предприятия стали в большей степени работать от прибыли. Значительную часть из них перевели на новую систему планирования и экономического стимулирования. Некоторым образом изменилась система налогообложения хозяйственных единиц. Если до середины 60-х годов эти платежи производили в форме отчислений от прибыли в размере ее свободного остатка сверх потребностей предприятия, но не менее 10%, то затем «в целях усиления хозрасчета» были введены три вида платежей из прибыли в бюджет: плата за производственные фонды, рентный платеж, а также взносы из свободного остатка прибыли, выполнявшие функции «окончательного регулирования взаимоотношений предприятий с госбюджетом по использованию прибыли».

В 1966 году хозяйственные единицы перечислили в бюджет 73% полученной прибыли, в 1970 - 62%, в 1977 - 56%. Соответственно, в распоряжении предприятий» оставалось 27%. 38% и 44%. С 1965 по 1977 годы процент прибыли, направленный в «фонды экономического стимулирования и другие фонды», возрос с 9% до 18%. (В наибольшей степени стимулировалась, естественно, дирекция.) Была еще одна, самая загадочная статья в распределении прибыли – «на другие цели». (Уж не частные ли доходы директоров?). В середине 60-х сюда шло 14% прибыли, в 1970 - 10%, в 1977 - 17%.

Реформа 1965 года не затронула командную систему всерьез. Оптовые цены на продукцию по-прежнему устанавливались в директивном порядке. Мера использования такой категории, как прибыль, возросла. Однако ее можно получить как за счет снижения себестоимости продукции, так и путем повышения цен. Сработали добавочные стимулы к такому завышению.

Например, неучтенный скрытый рост оптовых цен на продукцию машиностроения составил в 1966-1970 годах 33% против 18% в предыдущей пятилетке. (Разумеется, инфляция в СССР всегда существовала.) Тем не менее, красивые показатели эффекта реформы всячески расписывались. Покупатели были, как и раньше, отстранены от влияния на установление цен. В конечном счете, эта реформа скорее разладила старый хозяйственный механизм, чем создала новый.

Доходы советской номенклатуры - явление во всех отношениях чрезвычайно интересное! Кроме фактических привилегий, на нее сыпался «золотой дождь» и в денежном выражении. Существовала своеобразная иерархия распределения. Давно известно, что в СССР существовала скрытая система зарплаты в конвертах для крупных руководителей (об этом выше упоминалось). Однако ее размеры неизвестны. В капиталистической экономике тайные вознаграждения именуются «тантьемой». Подозреваю, что не только в конвертах… По-разному.

Более того. В рамках советской госсобственности существовали полулегитимные элементы бюрократического частного предпринимательства. В некоторых отраслях промышленности производитель (разумеется, речь идет о директорах и вышестоящих руководителях) практически имел возможность устанавливать свои цены на ряд изделий. Официально, конечно, цены в прейскурантах были твердо зафиксированы государством, но фактически это было легко обойти. (В ряде случаев.)

К примеру, в машиностроении ежегодно осваивалось производство массы новых изделий. (До 3000 в год, в остальных отраслях - 700). Цен на эти изделия в прейскурантах не было, их полагалось утверждать вновь. И устанавливали на новинки разовые и «временные» оптовые цены. (До того, как утвердит Госкомцен, но это дело долгое, да и утверждал он обычно ту же или близкую цену.) Кроме того, при внесении в «старое» изделие малейших технических усовершенствований также можно было изменить цену, «накрутив» ее, в общем- то, вполне легально.

Ко всему этому следует добавить, что в СССР имела место и настоящая конкуренция. Например, зачастую конкурировали между собой предприятия «оборонки» (а к ней относились почти все машиностроение, основная часть обрабатывающей промышленности, да и не менее трех четвертей промышленного производства вообще), и особенно создаваемые, работавшие в этой сфере конструкторские бюро и НИИ, в частности за получение первоочередных и более выгодных заказов от министерства. И кто знает, не здесь ли в известной мере кроется секрет достаточно высокого качества и значительной конкурентоспособности советской военной продукции? Впрочем, конкуренции хватало и в других сферах. Например, в свое время в Советском Союзе произошло перепроизводство, затоваривание дорогих костюмов. Надо было бы сократить их производство и распродать уже произведенные. Но на пути к этому встали большие трудности. Ибо ведущим ценностным ориентиром для руководителей являлись темпы роста промышленного производства, измерявшегося через валовую продукцию промышленности. Снижение производства вело бы к уменьшению последней.

Посему Госплан был против.

Одним из основных источников доходной части бюджета в стране являлся налог с оборота, взимавшийся, в первую очередь, с потребительских благ.

Причем взимался он при переходе в оптовую или розничную торговлю, но не на стадии реализации, продажи. (Во избежание «возможного неразумного поведения потребителя».) Устанавливался в виде фиксированного процента от цены товара. При падении производства сократилась бы доходная часть бюджета, поэтому министерство финансов тоже против.

А вот банк был за, так как возможность предоставления кредитов имела ограниченный характер, а главное - свой кассовый банковский план зависел от возвращения денег населением.

Торговые работники тоже были за, так как важнейшим показателем успешной работы розничной торговли считалось выполнение плана товарооборота.

Итак, возникла дилемма. Допустить «чрезмерно» горизонтальные отношения между торговлей и промышленностью? С одной стороны, ухудшились бы темпы роста валовой промышленной продукции, уменьшилась бы доходная часть бюджета. С другой - это означало бы улучшение выполнения кассового плана, повышение, увеличение выполнения плана товарооборота, сокращение излишних запасов в торговой сети, а главное - возрастание, улучшение обеспечения населения.

Подобных примеров противоположных, несовместимых интересов разных ведомств, острых противоречий между ними в стране хватало. Это ли не конкуренция?

Не «коммунистической» же идеологией руководствовалась номенклатура в своей практической деятельности, а исключительно интересами сохранения и укрепления своей власти и военно-полицейской мощи огромной тоталитарной империи!

Между прочим, еще в конце 60-х годов, во время первых лет действия экономической реформы, со стороны аналитиков андроповского ведомства (с подачи самого руководителя «конторы») поступали предложения в Политбюро о территориальном разделении экономики страны минимум на 2-3 «независимых» сектора, части, не подчиненных единому Госплану. Тогда это не прошло.

Вообще, с приходом к власти Л. И. Брежнева размах и возможности бюрократической, номенклатурной частнопредпринимательской деятельности, «частновладельческих» инициатив возросли и усилились. (И легальные, и нелегальные, хотя такую грань здесь провести, как правило, трудно, а часто невозможно.) Мало того, что (как уже подчеркивалось) доля прибыли, оставляемая руководству предприятий, существенно возросла, а процент взносов из нее, подлежащий отчислению в бюджет, уменьшился. Во все большем количестве стали появляться предприятия, передаваемые в так называемое «хозяйственное ведение» (владение, по сути) своих руководителей.

(Не исключено, что это существовало и ранее.) Естественно, возможность частного присвоения здесь расширялась.

Ну, а в 1973 году по личному указанию Брежнева были созданы относительно самостоятельные финансово-промышленные группы под названием «производственных объединений». (С подобными вещами экспериментировали и до того. Кстати, даже плательщиками доли прибыли в бюджет они выступали группами, а не от каждого отдельного предприятия, как это делали «самостоятельные» хозрасчетные единицы, в объединения не входившие.) В 1974 году было более 1500 производственных объединений, включавших в себя свыше 6000 прежде автономных предприятий. К началу 1976 года их число выросло до 2300. Позднее существовало около 4000 таких объединений, которые включали в себя 18000 предприятий и выпускали 46% всей промышленной продукции. Реорганизация управления промышленностью была дальнейшим развитием экономической реформы 1965 года.

Возросли (отчасти из-за усиления гонки вооружений) возможности руководителей предприятий (особенно в машиностроении) «накручивать» цены на вновь осваиваемые изделия. Обострялись ведомственные противоречия и борьба за приоритет в военных, оборонных разработках. Усиливалась конкуренция.

Часто возникают интересные вопросы: зачем преследовали, репрессировали иногда даже номенклатурных деятелей теневой экономики? И почему они подчас занимались подпольной экономической деятельностью, имея, казалось бы, все? Как во всем этом разобраться? Что же, можно попытаться ответить.

Во-первых, репрессировали в основном лиц, не достигших определенного уровня, тех, кто «крал не по чину» (т. е. Занимался делами, на которые по понятиям советской иерархии права не имел), всяких подпольных цеховиков, дельцов, не находившихся на высоких постах, и т. п.

Во-вторых, привлекавшиеся к ответственности были преимущественно работниками торговли и сферы обслуживания (иногда - строительства, легкой промышленности, пищевой и т. д.), но уж никак не руководители ВПК и тяжелой промышленности.

В-третьих, отнюдь не исключено, что отдельные руководители имели экономические права, которые не предоставлялись другим, не только низшим по рангу, но, допустим, не столь влиятельным, приближенным к верхам (например, на присвоение солидной части доходов, прибыли, свободное распоряжение ею, заключение самостоятельных экономических соглашений с партнерами- хозяйственниками - подобно тому, как члены Политбюро и Секретариата ЦК КПСС имели открытые счета в Госбанке СССР, откуда могли легально снять любую сумму в любой момент; право засекреченное, нигде и никогда открыто не признаваемое). Однако, кое-кто мог заниматься подобными делами, не имея на них разрешения. Вполне возможно также, что, независимо ни от каких прав, могли «сдать» кого-либо конкуренты, более влиятельные соперники- недоброжелатели. В конце концов, то, что в «нормальной» капиталистической системе решается путем банкротства, в нашем госкапитализме зачастую проводилось с помощью посадок и расстрелов, репрессий. Таким образом, грань между привилегиями, доходами, действиями легальными и нелегальными в советском обществе далеко не всегда возможно было отчетливо проследить.

Начиная с определенного уровня, на некоторых ступенях иерархии эта грань была крайне расплывчатой и зыбкой, кое на каких уровнях она отсутствовала вообще. К этому следует добавить, что подчас репрессиям подвергались руководители, просто проявлявшие излишнюю инициативу и самостоятельность, нарушавшие правила командной системы, не устраивавшие вышестоящее начальство, «мешая» ему чем-либо. Наконец, репрессировали за прямые хищения, за приписки. Так что бывало по-всякому. (В огромной степени по ситуациям, в зависимости от отношений между номенклатурными кланами и внутри таковых.)

Надо также отметить, что преследования «теневиков» (и вообще репрессии за экономические преступления) происходили неравномерно и с разной степенью интенсивности.

Сыграла здесь в том числе роль и дискриминация по национальному признаку. Есть данные, что первое место по числу приговоренных к смертной казни по «экономическим» делам в Советском Союзе занимали евреи. Среди таких осужденных было и много кавказцев.

А вот еще дополнительная «информация к размышлению» о том, что борьба с «теневыми», нелегальными доходами вовсе не противоречила огромным, более-менее легальным прибылям правящего класса. Общеизвестно, что и Шеварднадзе, и Алиев являлись очень крутыми борцами с коррупцией и «теневым» бизнесом в своих республиках. Придя к власти в Грузии в 1972 году практически в результате государственного переворота, бывший шеф республиканской милиции Шеварднадзе заполнил тюрьмы «теневиками», «цеховиками», подпольными капиталистами и бизнесменами. В Азербайджане же, в бытность Гейдара Алиева генсеком, смертный приговор за нелегальный бизнес, подпольную частнопредпринимательскую деятельность был явлением обычным. Тем не менее известно, что и тот, и другой поддерживали определенные кланы номенклатурных капиталистов-бюрократов, которые еще более обогатились и усилили свою мощь в этот период. У знаменитых Гдляна и Иванова при расследовании так называемого «узбекского дела» был собран компромат в том числе и на этих деятелей (Алиева и Шеварднадзе).

В свою очередь, нельзя забывать, что Иванов и Гдлян были посланы на данное дело еще при Андропове, в 1983 году, главным образом для того, чтобы свалить ряд местных кланов и сделать положение дел в Средней Азии более подконтрольным Москве. То есть, в конечном счете, в целях укрепления империи и усиления великодержавного шовинизма. В свою очередь позднее, при Горбачеве, бурная деятельность следователей (наряду, разумеется, и с другими факторами) использовалась «прогрессивной», «реформаторской» частью номенклатуры для придания себе «демократического « имиджа, а также для того, чтобы, пользуясь разоблачениями, попытаться свалить другую часть номенклатуры. Впрочем, со временем дело успешно прикрыли, и не заводя разоблачения слишком далеко, и не раскрыв никаких серьезных тайн Кремля, но одновременно дав одной части господствующего класса (и рвущейся наверх его «демократической» идеологической обслуге) прекрасные дополнительные поводы для обвинений в адрес другой.

(Позднее Т. Гдлян занял весьма правое место в политическом спектре страны, возглавив достаточно шовинистическую Народную партию.

Следователи ушли в депутаты, в политику. Сейчас о них что-то не слышно.)

Часто возникает вопрос: а зачем вообще понадобилась перестройка, ельцинизм и официальная приватизация? Постараюсь ответить.

Целый ряд причин.

Вообще, номенклатуре (советской государственной буржуазии) давно, по крайней мере, в своей значительной массе, надоело прикрываться демагогической фразеологией, не имеющей абсолютно никакого отношения ни к реальности СССР, ни к правящему классу империи. Фразеология все больше тяготила, рано или поздно господствующему классу необходимо было отбросить прочь идеологический камуфляж. Собственно говоря, попытки такого рода были и раньше. В конце жизни это намеревался сделать еще Сталин (откровенно подняв знамя русского православного самодержавного шовинизма и черносотенства). Определенные планы строил Берия (разгром партаппарата, определенная приватизация - так или иначе, конечно, номенклатурная, – по- видимому, какой-либо вариант консервативной государственнической идеологии). Наконец, намерения подобного рода были и у Андропова, затевавшего свою перестройку. (Последний, вероятно, желал какого-то подобия китайского варианта, правда, сложный вопрос, какой идеологией это бы камуфлировалось. На первых порах, возможно, старой, а может быть, поменяли бы фразеологию, заменив на правоконсервативно-державнооохранительную.

Дело в том, что в недрах его родного ведомства вызревали самые различные планы и проекты… к тому же Юрий Владимирович очень сильно заигрывал с русским национализмом, так что могло случиться всякое…)

Сыграло, безусловно, свою роль и то, что для успешной экономической конкуренции участие в мировом рынке становилось все более необходимым.

СССР был вынужден стараться вырваться из своей экономической изоляции, выйти на такой рынок. Без приватизации это вряд ли бы получилось. Тем более, что на Западе полным ходом шла волна либерализации, политики экономического неолиберализма, который характеризуется двумя основными моментами: I. Максимальной (по мере возможностей), во всяком случае, широкомасштабной приватизацией. II. Свертыванием социальных гарантий.

(Тоже, по возможности, в разных странах в разной степени, но при одной и той же зловещей тенденции.) Оба эти фактора были использованы в нашей стране.

Номенклатура (госбуржуазия) узаконила раздел собственности между собой, придала этим процессам наконец-то совершенно легитимный, официальный характер. (К тому же, пойти на отмену госмонополии в экономике советское руководство вынуждали, подталкивали накапливающиеся острые противоречия в существовавшей системе, ее серьезный кризис.) Вдобавок - прекрасный повод для того, чтобы сбросить с себя бремя «заботы о трудящихся», «социалку», как можно сильнее свернуть (а в идеале вообще ликвидировать) всякие социальные гарантии. (В СССР в последние десятилетия, несмотря на диктатуру, все же было социальное государство - Welfare State, хотя уровень жизни существенно уступал западному. Социальная защищенность людей в социально ориентированных государствах Запада - таких, как, например, Швеция - тоже была куда выше.)

Во многом в результате кризисных экономических явлений правящие круги капиталистических стран пришли к выводу, что социальное государство, социальные гарантии «стоят слишком дорого» и надо «больше экономить средства».

Это мнение возобладало и стало господствующим в государственной политике ведущих капиталистических стран с 80-х годов. Так что и тут Россия, что называется, «попала в струю». Только у нас данный процесс проводится в жизнь быстрее и жестче.

Итак, в России проведена номенклатурная приватизация. Проведена для господствующего класса более чем успешно. Активно поддерживается крупный бизнес, крупный номенклатурный капитал, связанный с государством. Мелкий, да и средний бизнес испытывает большие затруднения. Небольшие фирмы постоянно банкротятся, лопаются, поглощаются крупными. Общеизвестно, что подобный бизнес испытывает налоговый прессинг, просто душится налогами зачастую. И вот тут почему-то никто не обращает внимание на одно интересное обстоятельство. Часто, в результате уплаты всех налогов (если их платить добровольно, что, по понятным причинам, бывает редко), предприятию, бизнесменам остается куда меньший процент, меньшая доля от прибыли, чем оставляло государство предприятиям (директорам, руководителям), во времена «застоя». Тогда оставляли, как уже упоминалось выше, от 27% в середине 60-х годов до 44% во второй половине 70-х. При Ельцине не всегда и 10% оставалось.

Крутые же либералы пришли в стране к власти, нечего сказать! Почему нигде, никогда ни у кого не встречается такого элементарного сравнения? Интересно, не правда ли? Разумеется, это не касается большого номенклатурного бизнеса, крупных корпораций. Эти платят по минимуму (если вообще платят), пользуются налоговыми льготами либо просто освобождаются от налогообложения. Крупный же капитал получает помощь от государства (а государство от него). Подчас они, можно сказать, сращиваются.

Таким образом, мы имеем в России бюрократический частнокорпоративный капитализм, крайне мерзкий и уродливый. С идеологией авторитарного консерватизма, плавно перетекающего в откровенную диктатуру.

Административно-командная система (АКС) - один из типов экономики, существующих на современном этапе человеческой цивилизации, классифицируемых экономистами по определенным существенным признакам.
Все виды экономик в современном мире условно можно свести к трем основным типам:
1. Свободно-рыночная система, или экономика свободного рынка.
В качестве примера такой экономики можно привести экономику Англии XIX века. В современности этот тип экономики как экономики какой-либо отдельно взятой страны уже не существует. Однако классические элементы подобной системы проявляются и действуют в любой современной промышленно развитой стране. Главным принципом экономики данного типа является принцип "Laissez faire" - свобода выбора, определяемая взаимодействием сил спроса и предложения на конкурентном рынке.
2. Административно-командная система экономики.
Сутью данной системы является плановое административное регулирование экономики страны из единого центра чиновничеством (бюрократией). Примером такого типа может служить экономика тоталитарных режимов, например бывшего СССР. Журналисты, политики и литераторы еще ее называют "плановой экономикой", "экономикой государственного социализма", "социалистической экономикой", "коммунистической экономикой", "административной экономикой".
3. Экономика "смешанного" типа.
К этому типу можно отнести экономики современных промышленно развитых стран. Суть данной системы экономики состоит в определенном (в разных странах в разной степени) вмешательстве государства и его воздействие на рыночный механизм.
Экономику любой современной страны невозможно жестко отнести к одному или другому вышеуказанному типу. В той или иной степени элементы каждого типа присутствуют в любой экономике с преобладанием в ней ведущих элементов, по которым её можно отнести к тому или иному типу. Подобная классификация экономик земного шара применяется экономистами для построения эконометрических моделей развития экономики той или иной страны для последующей выработки прогнозов ее тенденций.
Другой вид разграничения экономических систем - формы координации. Поскольку любая социальная система складывается из взаимоотношений людей и организаций, то любую систему можно представить через ту или иную форму координации. Я. Корнаи выделяет четыре формы координации:
1. Бюрократическая координация.
Её характерные черты:
а) преобладают вертикальные взаимосвязи от распорядителя к исполнителю;
б) наблюдается многоуровневая иерархия;
в) присутствует жесткая регламентация взаимосвязей;
г) обмен, сделки не обязательно носят денежный характер; но если и имеют денежный характер, то совершающие их лица или организации финансово зависят от вышестоящего органа.
2. Рыночная координация
Её характерные черты:
а) между юридически равноправными лицами и организациями существуют горизонтальные связи;
б) главный мотив поведения в такой системе - получение прибыли;
в) сделки совершаются только в денежной форме.
3. Этическая координация
Её характерные черты:
а) между равноправными лицами или организациями существуют горизонтальные связи;
б) поведение определяется не административным принуждением и не получением прибыли, а ожиданием взаимной помощи;
в) лежащие в основе принципы поведения возведены до моральных норм и достаточно долговечны, если отложились в обычаях и традициях.
4. Агрессивная координация.
Её характерные черты:
а) вертикальные связи подчинения слабых более сильным;
б) результат достигается с помощью силы, которая не признана ни законом, ни моралью;
в) сделки совершаются как в денежной, так и в безденежной форме.
Административно-командная система экономики использует в основном два вида координации: бюрократическую и агрессивную; и та, и другая, как правило, порождают дефицит и неограниченный спрос. Ведомства в такой системе пытаются имитировать рынок. Но такая имитация отличается от рынка главной чертой: зависимостью потребителя от ведомства, а не продавца от покупателя, от соотношения спроса и предложения, как это проявляется на конкурентном рынке.
Чем чаще и неуместнее бюрократия, государственные органы вмешиваются в рыночные отношения, тем слабее они становятся. А это вынуждает власти ещё более интенсивно вмешиваться в экономику для её регулирования и тем самым рынок атрофируется.
"Смешанная" рыночная система экономики в основном использует рыночную и бюрократическую координацию.
Бюрократию невозможно искоренить полностью, поскольку при любом типе экономики требуется некоторое административное вмешательство для урегулирования отрицательных последствий действия любого экономического механизма. И главная проблема состоит не в том, чтобы полностью уничтожить бюрократию, а в том, чтобы ограничить её действие до такой степени, чтобы она не мешала развитию рыночной координации.
Всякая социальная система, и экономическая в том числе, имеет свои собственные механизмы функционирования, развития, которые воспроизводят её как относительно самостоятельную систему, саморегулирующуюся, и не дают ей погибнуть. В этом смысле всякая система консервативна. Структура хозяйственной системы, как уже сложившейся, предлагает устойчивые взаимосвязи между её элементами, между частью и целым. И если недостает элемента, система его вырабатывает из имеющегося в данной стране общественного материала, приспосабливает к себе этот материал. И стабильность, оптимальность, устойчивость системы зависит от того, какой тип координации в ней доминирует.
В любой экономике в разные времена для ее положительной динамики было важно вовлечь в данный процесс непосредственных производителей с положительным результатом. Положительный результат участия индивидов в экономических процессах количественно выражается в росте производительности труда. Но активное вовлечение в данный процесс трудового населения - это, в общем и целом, прерогатива государства. Какой механизм применит государство, таким будет и результат.
Активизация индивида в экономических процессах общества не наступает сама по себе, автоматически. Она невозможна без ощутимых изменений в методах хозяйствования, национальном менеджменте, направленных на формирование условий реализации насущных потребностей индивидов.
В отечественной экономической литературе в качестве основных механизмов, влияющих на "мотивацию труда" выделяют следующие:
1. Оплата труда. Суть данного механизма или рычага достаточно проста - "давайте будем хорошо платить работнику, и он будет хорошо работать". Однако, как показывает и отечественный, и зарубежный опыт, данный механизм более или менее выполняет предназначенную ему роль, если соблюдаются три условия: а) зарплата достаточно велика, чтобы обеспечить работнику достойные условия жизни, б) она действительно заработана, а не начислена, в) она становится средством для приобретения любых необходимых для жизни товаров и услуг, а не знаками для обозначения дефицита. Поскольку в отечественной экономике, особенно в ее советский период, все эти три условия не обеспечивались, постольку данный механизм, стимулирующий труд, работал плохо, или совсем даже не работал.
2. Использование для стимулирования не денег, а различных материальных и социальных благ. Его суть тоже достаточно проста - "будешь хорошо работать, дадим квартиру, путевку в санаторий, талончик на холодильник" и т.д. Этот механизм применим только в дефицитной экономике и работает еще хуже, чем первый. Ибо дефицит на то он и есть дефицит, что продукты быстро заканчиваются, и их не хватает даже для хорошо работающих работников, не говоря уже обо всех остальных.
3. Так называемый "патернализм", или "забота о людях", забота директоров о работниках своих предприятий. Хотя большинство директоров понимает значение такого механизма, но его мало кто по-настоящему использует; там же, где он используется, после ухода такого директора, коллектив, как правило, "проваливается".
4. Создание на производстве условий для привлекательной, содержательной работы. Он ориентирован, прежде всего, на талантливых работников, кто хотел бы в труде реализовать свой потенциал личности. И если в производстве более половины всякой деятельности составляет рутинный, жестко регламентированный труд, то этот механизм не действует.
5. Сделать работников реальными хозяевами производства. Но данный, основной механизм может действовать только в условиях частной собственности на средства производства; в государственном производстве он не действует.
Как видим, так называемая "мотивация труда" - аморфный термин; он не отражает сущностных связей. Экономический интерес непосредственно реализуется в доходе и в преимуществах в хозяйствовании, т.е. он непосредственно связан с экономической реализацией собственности. В переводе с латинских языков реальный интерес означает доход, вытекающий из денег, или, по-другому, предпринимательское право на некоторую прибыль (beneficio que sesaca del dinero: interes legal. Derecho eventual a alguna ganancia: tener intereses en una empresa). "Мотивация труда", безусловно, связана с "интересом", но экономически более нейтральна или инертна, или, иначе говоря, это менее экономическое явление. Оно может быть не столько экономическим, сколько психологическим, субъективным явлением.
Сама по себе "мотивация труда" обеспечивается или реализуется посредством обеспечения или реализации интереса. Сама по себе, без "интереса", она "повисает в воздухе". А на обеспечение или реализацию интереса влияет экономическая свобода, под которой мы понимаем свободу принятия хозяйственного решения, свободу экономического действия. А вот она-то обязательно прямо связана с собственностью на какой-либо фактор производства. В виде схемы эти связи можно изобразить следующим образом. Рис.1. Интерес и его взаимосвязи

На данной схеме непрерывными линиями показано непосредственное влияние (как первопричины) того или иного аргумента на соответствующую функцию. Пунктирными показано опосредованное (косвенное) влияние.
Итак, мы видим, что активизация человеческого фактора в экономических процессах объективно зависит от того или иного хозяйственного механизма, который применяется в данном государстве в данное время. Пример хозяйственного механизма административно-командной системы показывает, что менеджмент отечественного хозяйства отставал от требований экономического развития. Хозяйственный механизм административно-командной системы, безусловно, препятствует проявлению экономической активности индивидов и целых коллективов. Это было видно хотя бы на примере "внедрения" так называемого хозрасчета в условиях советской экономики. Государственная администрация пыталась внедрить его начиная с 1965 года вплоть до периода "перестройки", но так ничего и не получилось . Система отвергала даже такую лояльную в отношении себя форму, как "хозрасчет".
Всякая социальная система имеет свои собственные механизмы функционирования, развития, которые воспроизводят ее как относительно самостоятельную систему. И в этом смысле она консервативна. Структура экономической системы как уже сложившейся также предполагает устойчивые взаимосвязи между ее элементами, между частью и целым. И если недостает какого-либо элемента, система его вырабатывает из имеющегося в ней материала. Но она не только создает из общественного материала недостающие ей элементы. Она избавляется, отторгает от себя те из них, которые препятствуют ее сохранению, ее устойчивости. В административно-командной системе экономики, в которой структура обеспечивается не взаимосвязями и взаимозависимостью всех элементов, а односторонней связью управляющего центра со всеми другими элементами, - в такой систем "хозрасчет", аренда, кооператив, а тем более самостоятельная частная инициатива (предпринимательство) являются чуждыми системе элементами и она их отторгает. Попытаемся это обосновать фактическим материалом.
В СМИ, а также в специальной экономической литературе достаточно приводилось данных о том, что административно-командная система в принципе не приемлет интенсивных путей развития. Экстенсивные же методы хозяйствования, даже по весьма осторожным оценкам, ведут к снижению производственной активности работников. Они, кроме того, означают, по сути, увеличение затрат по накоплению в национальном доходе и потому также увеличение фонда возмещения в макроэкономическом масштабе. По оценке специалиста по инвестициям, увеличение накопления не ускоряет темпов роста производства. "Принято считать, что увеличение удельного веса накопления в национальном доходе ускоряет темпы роста производства. Однако эта зависимость действует лишь ограниченное время. Повышение удельного веса накопления происходит за счет уменьшения удельного веса потребления, что сказывается на производительности труда и соответственно на темпах роста производства, причем тем резче, чем сильнее относительно растет накопление. В результате прирост производства замедляется" . Это подтверждается статистическими данными за предшествующие десятилетия. Так, за три предшествующих периоду "перестройки" пятилетки накопление в советской экономике составляло: в 1970 г. - 84,2 млрд. руб.; в 1980 г. - 108,6; в 1985 г. - 150,3 млрд. руб. Среднегодовая численность рабочих, служащих и колхозников составляла соответственно: 106,8 млн. чел., 125,6 и 130,3 млн. чел. . Следовательно, темпы роста накопления опережали, по меньшей мере, в два раза темпы роста занятого в общественном производстве населения. В этом случае темпы прироста производства могли возрастать или хотя бы сохраняться на прежнем уровне, при условии, что недостаточность темпов прироста занятого в новом производстве населения компенсировалась бы повышением производительности труда в такой же степени, в какой увеличивалось накопление. Однако в действительности этого не происходило .
Отделяя "накопление" и методы интенсивного использования ресурсов, которые национальный менеджмент пытался "внедрить" в механизм хозяйствования системы, экономическая политика руководства страны лишь плелась в хвосте у порочной практики министерств. Эта практика заключалась в направлении материальных, финансовых и трудовых ресурсов в отраслях, по преимуществу, на расширение производственных площадей, техническую оснастку, строительство новых производственных корпусов и т.п., т.е. на увеличение и создание новых средств производства без соответствующего расширения социально-бытовой сферы работников. В связи с такой порочной практикой и само "накопление" ошибочно сужалось до сугубо "производственных" целей.
В абсолютных цифрах подобная экономическая политика выразилась следующим образом. "Так, за 1918-1940 гг. на развитие отраслей группы "А" промышленности было направлено 17,7 млрд. руб. капиталовложений, а группы "Б" - 3,8 млрд. руб., соотношение инвестиций в оба комплекса составляло 4,5:1. Через 20 лет, в восьмой пятилетке, величина инвестиций в группы "А" и "Б" промышленности равнялась соответственно 118,8 млрд. и 20,9 млрд. руб., то есть соотношение было уже почти 6:1, а в 1981-1985 гг. - 264,4 млрд. и 36,3 млрд. руб. - более чем 7:1" .
Динамика наглядно показывает, что экономическая политика руководства страны при всех колебаниях и изменениях ее курса своей главной, приоритетной целью имело само производство как таковое, производство ради производства, и ни в коей степени не удовлетворение потребностей населения, о чем постоянно твердила советская пропаганда. Наращивание объемов производства в первом подразделении носило самодовлеющий характер. Правители в этой системе как будто бы соревновались с экономической закономерностью преимущественного роста производства Ι-го подразделения по сравнению с производством среды жизнеобеспечения населения: они насильственно осуществляли меры, направленные на постоянное искусственное опережение Ι-го подразделения.
Российский критик-публицист М.Е. Салтыков-Щедрин еще в позапрошлом веке дал образную характеристику административного ража отечественного начальства, которая сохраняет свое значение и в отношении начальства на всем протяжении ХХ века и начала XXI века. "Никакому администратору, ясно понимающему пользу предпринимаемой меры, никогда не кажется, чтоб эта польза могла быть для кого-нибудь неясною или сомнительною". Кроме того, "всякий администратор добивается, чтобы к нему питали доверие, а какой наилучший способ выразить это доверие, как не беспрекословное исполнение того, чего не понимаешь?" .
Как бы то ни было, но подвластное отечественное население всегда узнавало о высших предначертаниях начальства, лишь по окончании соответствующих кампаний по их осуществлению. Но наше положение все же отличается в лучшую сторону от состояния населения города Глупова. Хотя бы уже тем, что наши начальники не только умеют с народом калякать, чтоб имя их стало популярным, но они и мероприятия всякие проводят в соответствии с наукой. Ибо наука "политэкономия" гласила: чтобы произвести для населения достаточно продуктов первой необходимости, надо произвести больше станков, машин, тракторов, угля, стали и т.д. В "политэкономии" это называется законом опережения роста производства средств производства по сравнению с производством предметов потребления. И потому отечественные начальники на протяжении всей истории советской экономики тщательно блюли данную закономерность, а иногда даже с успехом ее перевыполняли. Конечно, если послушно следовать данной тенденции, то население станет нищим. Но что с того нашим начальникам, если перед их глазами постоянно маячит великая историческая цель, миссию выполнения которой они возложили на свои плечи. И результаты превзошли ожидания - на начало "перестройки" у нас было больше всех в мире угля, стали, проката, танков, домен, чугуна и т.д. Вот только неясно было, как бы все это превратить в продукты питания, одежду, жилища.
Но и в этом вопросе начальники не спасовали. Они постоянно открывали нам глаза на ключевые позиции научно-технического прогресса (НТП), которые мигрируют от химии, атомной энергетики и машиностроения до агропромышленного комплекса. И потому "централизованно планируемые" инвестиции направлялись, прежде всего, в эти мигрирующие "ключевые позиции" НТП. И в этом вопросе они нашли понимание у народных избранников. Да и действительно, как можно в достатке произвести колбасу на технологическом оснащении, пришедшем в негодность? Но у населения все же оставались сомнения по части того, как они собирались произвести в достатке ту же колбасу на новых, за валюту купленных, линиях, если эти линии обслуживали работники, не знающие, как к ним подступиться. На такие сомнения населения у наших начальников тоже был заготовлен ответ: нужны новые государственные инвестиции в очередной промышленный комплекс. Оставалась одна проблема, да и та касалась только идеологов, объяснить непонятливому населению: в чем же все-таки различие между "производством ради производства", в чем они постоянно обвиняли капиталистический строй, и советским "производством ради производства чугуна, стали, проката, и т.д.".
Но оставим в стороне иронию. Попытаемся понять логику государственных инвестиций в "ключевые отрасли" НТП. В экономической системе, в которой осуществляется свободный обмен результатами деятельности и самой деятельностью, рост производительности труда в какой-либо одной "ведущей" отрасли НТП обязательно вызывает такой же рост и во всех иных отраслях, в том числе и в тех, которые производят жизненные средства для населения. И потому действительно, надо развивать "ключевые отрасли". Но, к сожалению, в административно-командной системе экономики это невозможное явление. Может ли рост производительности труда, например, в отрасли, производящей космическую технику, вызвать столь же высокий рост производительности труда, например, в производстве бытовой техники? Оказывается, в данной системе это невозможно.
Экономический механизм данной системы этого не позволяет. Механизм управления экономикой здесь таков, что изобретения, открытия, технологические новшества, рационализаторские предложения необходимо было "внедрять" в производство, т.е. пытаться силовыми методами с приказом свыше искусственно встроить в хозяйственную систему, которая естественным образом их не приемлет. В этой системе предприятиям экономически выгодно было не искать и применять в своем производстве новшества, как вынуждены поступать в рыночной экономике фирмы, чтобы выжить в конкурентной борьбе, а напротив, выгодно было ничего нового не внедрять. "...По машиностроительному комплексу..., где в первую очередь должен обеспечиваться мировой уровень, количество объектов новой техники, основанной на изобретениях, до сих пор составляет менее половины...". Наблюдается "снижение среднегодовых темпов впервые внедренных в стране изобретений по машиностроительному, топливно-энергетическому, строительному комплексам. Сроки использования изобретений составляет в среднем 7-9 лет. Подавляющая часть (90 %) изобретений внедряется только на одном предприятии" . Так обстояло дело практически во всех отраслях советской экономики, разделенных ведомственными барьерами. Свидетельства периода "перестройки", когда частично была снята цензура с публикаций о реальных фактах существования системы, дают массу примеров нерациональности и даже абсурдности существовавшего механизма хозяйствования. В подтверждение достаточно привести только несколько примеров. Так, открытый отечественными учеными прогрессивный метод разливки стали не использовался в практике, в результате чего экономика теряла столько энергии в черной металлургии, сколько не производилось ее всеми атомными электростанциями страны . Или другой пример. В советской экономике ежегодно "выбрасывались на ветер" миллионы рублей при разведке и обустройстве новых месторождений нефти только потому, что соответствующим ведомствам был невыгоден открытый в стране новый биотехнический прием повышения отдачи нефтяных месторождений . Наконец, еще один пример. В стране недополучался шелк-сырец только лишь потому, что опять-таки ведомства препятствовали распространению нового метода обработки коконов шелка, открытого также отечественными учеными . И подобные примеры можно приводить во множестве.
С одной стороны, при существовавшем экономическом порядке государственным предприятиям было накладно "возиться" с изобретениями, рационализацией, поскольку спрос с менеджмента предприятий был за цифры "плановых показателей продукции", а они могли измениться в ту или другую сторону из-за внедрения любого новшества. С другой - соответствующие государственные органы управления экономикой воздействовали на этот процесс таким образом, что изобретателям экономически невыгодно было изобретать новое. А слишком одержимых новой идеей изобретателей преследовали вплоть до тюремной решетки .
Государственный экономический механизм не приемлет ничего нового ни в одной из сфер хозяйственной деятельности, поскольку подобная инициатива государственных предприятий вымывает монополию командования производством из-под министерств и ведомств. Любые экономические изменения, новшества в данной системе ведут к утрате экономической власти со стороны государственного аппарата. Интерес министерств, ведомств в государственной экономике не совпадает с интересами развития, роста национальной экономики, и потому первые всячески препятствуют такому развитию, о чем свидетельствуют многочисленные факты .
Итак, в данной экономической системе реальным собственником средств национального производства являются госкомитеты, министерства, ведомства и т.п. административные структуры. Эта реальная собственность дает любому чиновнику, администратору власть и управление экономическими процессами, не облекая, тем не менее, какой-либо экономической ответственностью за свой менеджмент. Такова основная суть механизма хозяйствования в огосударствленной экономике.
В подчинении и под экономическим управлением государственного ведомства в данной системе находится огромное множество самых различных предприятий, разбросанных по территории страны. Обычно любая национальная или транснациональная корпорация не управляет предприятиями, в нее входящими, а лишь контролирует положение в производстве, сбыте, ценах, финансах. Но в административно-командной системе экономики в силу самой ее сути министерства и ведомства занимались именно управлением подчиненными им предприятиями. Для такого управления необходимы были соответствующие рычаги в виде различных нормативов и санкций за их нарушение. Но поскольку пределы энциклопедической научной статьи ограничены, то об этих существовавших нормативах более подробно см. монографию (14).
В этом хозяйственном механизме государственная администрация стремилась компенсировать низкий уровень реальных доходов, низкий уровень возмещения рабочей силы, во многом связанный с недостаточным количеством и качеством жизненных средств, продуктов потребления повышением зарплаты отдельных категорий работников. А это последнее состояние вызывалось, как своей первопричиной, главным принципом менеджмента данной системы, существо которого состояло не в том, чтобы удовлетворить потребности населения, а в том, чтобы реализовать эфемерные иллюзии государственного руководства: во что бы то ни стало перегнать ведущие экономики в производстве стали, угля, чугуна, проката и т.п..
В чем же состояли причины плачевного положения дел в отечественной экономике советского периода? Нам представляется, что не последнюю роль в этом сыграли догмы отечественного обществоведения, на основе которых формулировались и соответствующие рекомендации экономической практике. Огромная доля всех рекомендаций экономистов и их воплощение в практику хозяйствования базировались на так называемом "марксистско-ленинском" постулате, а, по сути, на постулате советских политэкономов о главной и единственной основе экономических процессов - собственности на средства производства.
Литература:
1. Корнаи Я. Бюрократия и рынок/ Вопросы экономики. 1989, N12.
2. См.: Народное хозяйство СССР за 70 лет. М., 1987, с.139.
3. Хачатуров Т. Перестройка в сфере капитальных вложений // Вопросы экономики, 1988. N 1, с. 8.
4. Народное хозяйство СССР за 70 лет. Юбилейный стат. сборник. М., 1987, с. 411, 430.
5. См. там же: с. 51. См. также: Добрынин А.И., Иванов В.А., Колесников В.В. Народное хозяйство СССР в двенадцатой пятилетке. Л.,1987, с. 4,5.
6. Логинов В. Причины кризиса советской экономики: воспроизводственный аспект // Вопросы экономики, 1992. NN 4-6, с. 6-7.
7. Салтыков-Щедрин М.Е. История одного города. М., 1934, с. 119-120.
8. Тюрин Е.И. Сознание ответственности за перестройку // Изобретатель и рационализатор, 1988. N 7, с. 4.
9. Солнцев В., Нестеров А. Странная ситуация // Правда, 1989. 17 фев.; Куликов Я. Такие мы хозяева... //Аргументы и факты, 1989. N 51.
10. Шумилин Б. Ждут разрешения // Изобретатель и рационализатор, 1986. N 11, с. 11.
11. Тюрин Н. Тайны кукольного домика // Изобретатель и рационализатор, 1988. N 2, с. 10.
12. Кушнер Г. Опасен тем, что не виновен // Изобретатель и рационализатор, 1990. N 2, с. 10; Каплун И. Еще раз об упорстве Мазанова // Литературная газета, 1989. 8 нояб., N 45, с. 13; Каплун И. Игры в деле Мазанова. В третий раз об одном и том же // Литературная газета, 1990. 23 мая, N 21, с. 12; Смирнов В. Порочный круг // Изобретатель и рационализатор, 1990. N 1, с. 18.
13. Кадышев Г. Вклад и оклад. Никто не должен получать деньги только за то, что ходит на работу // Правда, 1988. 20 дек.; "Цифры для размышления. Валюта на складе" // Литературная газета, 1989. 25 окт., N 43, с. 2; Гайдар Е. Трудный выбор. Экономическое обозрение по итогам 1989 года // Коммунист, 1990. N 2, с. 30-31; Залыгин С., Казанник А., Тихонов В., Яблоков А., Яншин А. Письмо в редакцию. Вода в сетях Минводхоза // Известия, 1990. 7 февр.; Резниченко Г. И стакана чистой воды не прибавилось... // Новый мир, 1990. N 1, с. 202; Амиридзе С., Самохин А. Зона экологического бедствия // Аргументы и факты, 1989. N 51, с.4; Возвращаясь к водным проблемам... // Коммунист, 1988. N 13, с. 59; О простых истинах // Литературная газета, 1989. 15 февр.; Кон Ю. Непотопляемый Минводхоз // Аргументы и факты, 1990. N 28, с. 3; Проценко А. Система на страже дефицита. Что стоит за "табачными бунтами"? // Известия, 1990. 14 сент.
14. Феоктистов А.Г. Теоретические аспекты прогнозирования экономической действительности. /А.Г.Феоктистов. - СПб.: СЗТУ, 2005.

Раздел очень прост в использовании. В предложенное поле достаточно ввести нужное слово, и мы вам выдадим список его значений. Хочется отметить, что наш сайт предоставляет данные из разных источников – энциклопедического, толкового, словообразовательного словарей. Также здесь можно познакомиться с примерами употребления введенного вами слова.

Что значит "административно-командная система"

Экономический словарь терминов

административно-командная система

система управления экономикой страны, в которой главенствующая роль принадлежит распределительным, командным методам и власть сосредоточена у центральных органов управления, в бюрократическом аппарате. Для административно-командной системы характерно централизованное директивное планирование, предприятия действуют в соответствии с доводимыми им из верхних эшелонов управления плановыми заданиями. Административно-командная система опирается на тоталитарные режимы, она противоречит демократическим принципам управления, препятствует развитию свободного рынка, конкуренции, предпринимательства.

Википедия

Административно-командная система

Административно-командная (или командно-административная ) система - экономико-управленческий термин, обозначающий способ организации общественных отношений, для которого характерны: жесткий централизм хозяйственной жизни на базе государственной собственности; использование внеэкономических, в частности идеологических методов управления; господство партийно -государственной бюрократии при отсутствии реальной экономической свободы и подлинной демократии.

Экономика СССР была административно-командной на протяжении всей его истории. В отдельные периоды (1921-1928, 1987-1991) она "разбавлялась" элементами свободного рынка, однако в целом не меняла своей сути. Лишь в 1990 году была законодательно разрешена частная собственность и начался постепенный переход к полноценной рыночной экономике западного типа. Однако такой важнейший элемент административно-командной системы, как государственный контроль за ценами, просуществовал до самого распада СССР.

Термин появился в период перестройки и был введён профессором экономфака МГУ Г. Х. Поповым для обозначения сущности советской системы управления и быстро стал популярным. Впервые он упоминается в статье Г. Х. Попова «С точки зрения экономиста» («Наука и жизнь» № 4 / 1987). В ней он исследовал состояние и развитие плановой экономики СССР на основе анализа романа Александра Бека « Новое назначение ».